Борис Шурделин - Наша с тобой «Звезда»

А ведь матч-то захватил меня еще до судейского свистка!

Представьте себе: на поле выбежал Катков. Пока шла разминка, стадион, можно сказать, не сводил с него глаз. Все как будто при нем. Вот только в беге стал едва заметно тяжеловат. Когда началась игра, не сделал ни одного лишнего движения. Все экономно, быстро, спокойно. В паузах мгновенно расслаблялся. Каждый пас - с умом, тонкий и расчетливый. Даже чем-то напоминал Стрельцова, хотя между ними пролегла целая футбольная эпоха. Когда мяч попадал к Сергею, игра словно расцветала. Гол в первом тайме Минин забил именно после его паса. В общем-то, в этом голе ничего запоминающегося не было. Впрочем, многие футболисты помнят все свои голы, даже самые случайные и заурядные.

Но в начале второго тайма случилось нечто такое, чего я никогда в жизни не видел и вряд ли увижу.

Минин на скорости ворвался в штрафную. Защитник еще не успел вступить с ним в борьбу, а Минин уже рухнул как подкошенный.

Помилуйте, он вовсе не был оригинален: этот нехитрый номер ловко проделывали когда-то наши довольно известные мастера. Но судья попался на приманку и назначил пенальти. Поначалу хотел бить сам Минин. Однако Катков - с явной грубостью, вообще-то ему не свойственной,- оттолкнул Минина от мяча.

Пенальти Катков не забил - вы уже знаете об этом. Но вот что интересно: перед разбегом он посмотрел в сторону. Но не на скамейку своей команды, а на ту, где сидели атомградские запасные.

По-моему, он посмотрел на Веретеева. Повторяю: по-моему. Позднее я спросил Сергея об этом эпизоде, но он только отмахнулся: разве во время матча думают о посторонних людях?

Стадион тогда ахнул - отчаянно, горестно,- потом смолк, потом встревоженно загудел. Так он и гудел до самого конца матча, больше ни на что не реагируя. Даже на ответный гол, забитый атомградцами к радости Баженова.

Замешательство мое вам нетрудно понять: как должен был выглядеть мой отчет для газеты? Может быть, у Каткова мяч просто срезался? Но ведь он забивал все пенальти в своей жизни, даже в тот памятный год анекдотических послематчевых одиннадцатиметровых.

Значит, он забил бы, если бы захотел? Значит, он намеренно не забил? Не захотел нечестного гола? Но ведь если бы он забил, соперник уже вряд ли отыгрался бы.

С отчетом я могу подождать до позднего вечера. Сегодня только воскресенье, в понедельник газета не выходит, до вторника еще далеко. Но буду ли писать о злополучном пенальти? Это я должен решить сейчас. Раз я убежден, значит, напишу. Между прочим, ЮНЕСКО установил приз, который ежегодно вручается спортсмену, совершившему джентльменский поступок,- приз за честную спортивную борьбу. Вот я и напишу, что Сергей Катков достоин этого приза. Было бы здорово, если бы наш Спорткомитет выдвинул Каткова в качестве соискателя. Если же я об этом не напишу… Какой же из меня спортивный журналист, если упущу такой факт!

Не разбирая дороги, я бросился вниз. Футболисты душным туннелем уходили с поля.

Рядом с Катковым шел тот юноша, с которым он приезжал на загородную базу «Звезды». Когда Сергей собирался бить пенальти, именно этот юноша, сидевший позади Савельева, схватил тренера за локоть и что-то ему порывисто сказал. Тогда мне показалось, что он защищал Сергея. Теперь же, из разговора Сергея с этим юношей, как выяснилось - его младшим братом, я понял, что юноша просил Савельева выпустить его на поле.

Я поспешил в раздевалку вслед за всеми. Увидев меня, Савельев вряд ли был доволен, но все-таки кивнул. Перепалка, завязавшаяся между Мининым и Катковым, окончательно убедила меня в том, что Катков не забил пенальти умышленно. Помните?

- Разве нужна нам такая победа? - спросил Катков.

Именно тогда - не раньше и не позже - я почувствовал себя не просто свидетелем, но и участником какой-то назревавшей драмы.

Незабитый пенальти был не только отплатой Минину за его подленькое легкомыслие, но и вызовом Савельеву. Если Савельев дорожит своим местом старшего тренера, он должен заботиться прежде всего об очках.

- Задержись на пять минут,- сказал Савельев Каткову.

Теперь меня занимало другое: в какой мере будут включены в назревавшую драму баженовская команда и ее тренер Веретеев?

В тот же день в раздевалке атомградской команды я наблюдал, как Баженов явно издевался над Веретеевым, имея в виду его трогательную привязанность к своему любимому и самому знаменитому воспитаннику. Мы в редакции знали, что даже уход Сосноры из атомградской команды не разрушил этой привязанности.