Лев Филатов - Ищи борьбу всюду

Хоффер несколько лет назад тренировал юношескую сборную страны. Через его команду прошли и Бене, и Альберт, и Фаркаш. Он говорит о них то как о знаменитых мастерах, которым посвящены статьи в его журнале, то как о юнцах, на которых привык ворчать.

– Фаркаш? Этот цыган? Да, да, он по национальности цыган. Удивительно одарен. Способен весь матч простоять руки в боки. Может, если захочет, сыграть так…

впрочем, вы видели его в матче с немцами…

Без помощи коллег я, конечно, многого бы не узнал и не понял. Двенадцать дней командировки – это тот срок, который позволяет нам самонадеянно решить: мы достаточно во всем разобрались. Но, боюсь, если продлить этот срок, окажешься перед тысячью новых вопросов и опять все покажется неясным; мы ведь с вами у себя дома чем глубже залезаем в дебри своего футбола, тем все больше сомневаемся и спорим…

В начале был поставлен вопрос, почему же венгерская сборная до сих пор довольно часто проигрывала нашей. Мне кажется, в этих матчах прежде всего возникает конфликт между двумя различными истолкованиями игры. И я бы не считал, что, исходя из цифровых результатов, нужно смело делать выводы о том, какая сторона вернее трактует футбол. Мы часто ратуем за разный футбол. Венгры и поставляют на мировую арену нечто оригинальное. Они, если хотите, романтики от футбола, и если в чем-либо их можно упрекать, то в отсутствии практицизма. Но разве этот упрек так уж убедителен?

Мы знаем несколько вечных проблем футбола. Ну хотя бы соревнование обороны и атаки. Или – грубости с искусством. Знакомство с венгерским футболом помогает нам ощутить еще один постоянно существующий конфликт- чувства и рассудка.

Мне хочется закончить одним своим мимолетным наблюдением. На «Непштадионе» мне показали крупного человека с седым ежиком на голове, легкого в движениях, несмотря на солидный возраст. «Взгляните, это наш Деак! Самый знаменитый в прошлом бомбардир, его рекорды до сих пор не побиты!» А потом, воскресным утром, я шел по улице и вдруг увидел Деака. Он шагал быстро, этакая молодая спортивная походка. И то и дело приветственно взмахивал рукой в ответ на оклики из-за столиков кафе, куда его наперебой приглашали зайти, присесть. Я долго шел вслед за ним, и седой Деак все время салютовал людям, как, наверное, в те времена, когда он выбегал на поле. Я смотрел на него и думал: как же любят венгры своих форвардов…

1967

Если ориентироваться на результат матча, ради которого меня командировали в Белфаст, то, быть может, и не было бы особой необходимости рассказывать об этой поездке. Тогда, в отборочной игре к IX чемпионату мира, наша сборная сыграла с североирландской 0: 0.

Но рядом с футбольными возникли обстоятельства иного рода. А точнее, близкое знакомство с командой Северной Ирландии позволило обнаружить, как может быть зависим футбол от социальных, политических противоречий.

Мы вылетели в Белфаст, зная, что там идет гражданская война, город перегорожен баррикадами, что беднейшая часть ирландского населения упорно добивается от английского правительства равноправия.

Как часто бывает, впечатления дня прилета оказались обманчивыми. Из аэропорта нашу делегацию в автобусе провезли среди ослепительно зеленых лужаек и тенистых парков каким-то, вероятно кружным, путем прямо в загородный отель «Конвей». Там – тишь да гладь, белый дом отгорожен от мира и забором и все теми же лужайками и парком.

А мы, журналисты, Юрий Яснев и Лев Лебедев от «Правды», Юрий Ваньят от «Труда» и я от «Советского спорта», поселились в другом отеле, в центре города. Что и говорить, нам не терпелось увидеть все то, что мы знали из газет. Первая вылазка в город была безрезультатной. Мы наугад прошлись по улицам, так и не заметив ничего необычного. Это и немудрено: города мы не знали.

Вечером нас навестили двое молодых репортеров местных газет. Поговорив с ними на футбольные темы, мы вышли их проводить. И тут на каком-то перекрестке, когда один из нас повернул налево, ирландские коллеги встревоженно схватили его за руку и потянули в другую сторону. «Туда нельзя!» В глубине темной улицы мы различили что-то вроде шлагбаума и кучку настороженно неподвижных людей. Оказалось, что там как раз и проходит граница, отделяющая кварталы, где живет борющаяся за свои гражданские права беднота, в основном католического вероисповедания, от остального города. А ночной патруль -это молодчики из хулиганствующих отрядов протестанского патера Яна Пэйсли.