Дмитрий Смирнов - Тайны советского футбола

Сидят суровые партийные деды, задают футболистам разные вопросы, проверяют на политическую грамотность. Один из них спрашивает Геру:

– Скажите, а какое важное международное событие ожидается в ближайшие дни?

Событие было такое: министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко поехал на сессию ООН. Но Гера молчит.

– Ну разве вы не знаете, что должно в мире произойти?

Гера молчит.

– Кто из руководителей нашего государства куда поехал?

Молчит. Деды уже нервничают:

– Вы вообще знаете, кто у нас министр иностранных дел?!

Тут Гера не выдерживает:

– А вы знаете, кто такой Джокич?!

Комиссия в шоке, такой наглости они в жизни не слыхивали.

– Сами про лучшего игрока Европы даже и не слышали, а вопросы всякие задаете!

Самое интересное, что благодаря дипломатическим способностям Николая Петровича в конце концов комиссию эту Князев прошел и за границу благополучно вместе с командой поехал.

Как – то раз возвращались мы с выезда в одну из южных республик. Приехали в аэропорт, ждем самолет. Саша Севидов лег на траву и лежит. Николай Петрович подходит к нему:

– Саша, у тебя такой отличный момент вчера был. Как же ты не забил?

– Понимаете, Николай Петрович, мяч пошел не под ударную ногу, пока я перестраивался, пока прилаживался…

Обсудили этот эпизод, Старостин подходит ко мне:

– Никита Палыч, там Севидов лежит, очень устал вчера!

– Да как же! Устал! Да он выпимши!

– Да вы что?! А я с ним, шельмой, сейчас разговаривал и ничего не заметил!

Еще в 1949 году игроком я приезжал в составе московского «Спартака» в Ереван играть против местной команды, которая тогда называлась еще «Динамо». Мы победили 2:1, оба гола я забил.

Когда второй мяч отправлял в ворота, за ними стоял какой – то болельщик с фотокамерой. Он мне после гола по – армянски крикнул:

– Как тебе не стыдно? Своим забиваешь!

Я по – армянски не очень хорошо говорю, но многое понимаю. И что он мне крикнул, я тоже понял.

Через двадцать с лишним лет (!) я приехал работать в Ереван уже тренером, возглавил «Арарат». И однажды подходит ко мне этот мужчина и спрашивает:

– Никита Павлович, вы меня не помните? Это я в 1949–м вам кричал из – за ворот «Как не стыдно».

– Помню, – отвечаю.

Он такой довольный ушел, как будто его наградили чем – нибудь. Как же, Симонян его помнит!

Бакинский судья Тофик Бахрамов обслуживал в качестве судьи на линии финальный матч чемпионата мира в Англии и зафиксировал тот знаменитый гол, о котором до сих пор спорят. Мяч попал в крестовину, ударился об землю и вылетел в поле. Тофик уверенно побежал к центру, гол засчитали, англичане победили.

Я его часто при встрече «травил»:

– Тофик, ну скажи честно: был гол или нет?

Сначала он уверенно отвечал:

– Был, честное слово! Богом клянусь!

Но потом переориентировался и говорил уже:

– Слушай, откуда я знаю?! Тридцать пять метров до ворот было! Что там увидишь?!

АЛЕКСАНДР ТАРХАНОВ – футбольный космополит. Известный полузащитник и нападающий ЦСКА работал главным тренером ЦСКА, «Торпедо», «Крыльев Советов», «Сатурна», «Терека», был помощником Олега Романцева в «Спартаке» и сборной России. Успешный селекционер. Является одним из самых авторитетных футбольных аналитиков в стране, выступает с комментариями на телевидении и в печатных СМИ.

Старостин Николай Петрович – уникальнейший человек. Как – то мимоходом вместо обычного «здравствуйте» я задал ему вопрос: «Николай Петрович, вы действительно помните все команды, с которыми работали?» На счастье, была у меня пара часов свободного времени – Старостин усадил рядом и начал рассказывать. Все составы с 1912 по 1941 год. Слабые и сильные стороны каждого игрока. Их человеческие характеристики, их жен и детей вспомнил. Слушал я, слушал, потом поднимаюсь: «Николай Петрович, мне пора». – «Подожди чуть – чуть, дай хотя бы про 42–й год расскажу». С тех пор вопросов Старостину я не задавал.

Несмотря на то что я играл, а следовательно, и служил в ЦСКА, у меня никогда не было своей военной формы, обычно я одалживал ее у Толи Коробочки, с которым у нас и телосложение схожее, и воинское звание идентичное, да и место проживания фактически одно.