Игорь Фесуненко: Чаша Мараканы

Долго не стихали взаимные попреки, угрозы и брань в кабинетах футбольных федераций и на страницах прессы, вновь продемонстрировав старую истину о том, что бразильцы умеют красиво побеждать, но еще не научились красиво проигрывать.

В результате первые полтора года после поражения в Англии были потеряны. До конца 1967 года бразильская сборная всего лишь трижды встречалась с серьезным соперником, и все три матча закончились вничью (с командой Уругвая), после чего руководящие футбольные чиновники вдруг протрезвели и, выяснив, во-первых, что в результате «ливерпульской трагедии» конец света не наступил и жизнь продолжает идти своим ходом (причем таким быстрым, что очередной чемпионат мира приближался с устрашающей скоростью), сделали второе и еще менее приятное открытие, которое состояло в том, что на сей раз бразильской команде предстоит пройти неприятную процедуру отборочных игр, от которых она была освобождена свыше десятка лег. И оказывается, до начала этих игр остается полтора года. Всего полтора года! Началась лихорадочная суета, новые споры, старые препирательства из-за распределения начальственных мандатов и руководящих должностей.

В конце концов тренером был назначен один из трех братьев Морейра – Айморе, тот самый, что руководил национальной командой на победоносном чемпионате 1962 года в Чили.

Под его руководством сборная провела в 1968 году свыше 20 матчей. Блистательные победы (2:1 – над сборной ФИФА или 6:3 – над сборной Чехословакии) чередовались с меланхолическими ничьими и удручающими поражениями. К концу сезона бразильская пресса открыла кинжальный огонь по руководству СБД (Бразильской конфедерации спорта) во главе с Авеланжем. В воздухе пахло грозой: до первого отборочного матча оставалось восемь месяцев, а по-настоящему сильной, сыгранной команды Бразилия так и не имела. Морейра был, по сути дела, игрушкой в руках конфедерации и назначенного ею руководителем команды банкира, биржевого дельца, промышленника и владельца радио и телестанций Карвальо. В матчах 1968 года в сборной было перепробовано 57 футболистов, но сколько-нибудь постоянного состава так и не определили. И кое-кто из тренеров и обозревателей уже мрачно прогнозировал, что сборной Бразилии не удастся даже пробиться в число шестнадцати финалистов мексиканского турнира.

Летние январские футбольные каникулы на рубеже сезонов 1968 и 1969 годов слегка пригасили бушевавшие страсти. И, вероятно, поэтому сенсация получилась особенно оглушительной, когда 4 февраля 1969 года передачи всех бразильских телестудий и радиостанций страны были прерваны экстренным сообщением о том, что тренером сборной назначен Жоао Салданья.

«Человек, который разбирается в людях». Так охарактеризовал его патриарх бразильской литературы Жоржи Амаду, которого репортеры, разумеется, не смогли оставить в стороне от полемики, охватившей всю страну и вызвавшей реакцию более бурную, чем в иных странах смена кабинета министров.

«О Жоао я имею право судить, поскольку мы с ним старые друзья. Это человек, который разбирается в людях и умеет ими руководить».

«Мы потеряли сборную!» – этот трагический вывод был переброшен через разворот одной из крупнейших газет Сан-Паулу, «Жорнал да тарде», подвергавшей уничтожающей критике и Салданью, и конфедерацию спорта. Она отражала разочарование футбольных хозяев этого крупнейшего латиноамериканского города, надеявшихся, что тренер будет выдвинут из Сан-Паулу. «Наша первая победа», – не без ехидства отпарировала выпад «паулистов» выходящая в Риоде-Жанейро газета «Жорнал дос спортс»: «СВЕРКНУЛ НАКОНЕЦ-ТО ЛУЧ СВЕТА В БРАЗИЛЬСКОМ ФУТБОЛЕ!»

Кто же он такой, этот Салданья? Следует признать, что его назначение на пост тренера сборной не могло не вызвать полемики. С одной стороны, он, безусловно, зарекомендовал себя как один из наиболее компетентных знатоков футбола: Салданья побывал в 62 странах и мог аргументированно говорить о югославском футболе и турнирной таблице штата Амазонас, о творческих спорах французских тренеров и стратегических концепциях, изобретаемых в Марокко. С другой стороны, опыт его тренерской работы был невелик: до назначения в сборную он работал тренером «Ботафого» в течение всего лишь двух с половиной сезонов, а потом хлопнул дверью, разругавшись с директорией клуба из-за продажи кого-то из своих игроков.

Но, между прочим, именно в эти два с половиной сезона команда «Ботафого» и прославилась на весь мир, одержав свои самые сенсационные победы в Бразилии и за ее пределами, ибо не кто иной, как Салданья, создал ту легендарную команду, где играли Гарринча и Диди, Амарилдо и Загало.