Екатерина Мишаненкова - Харламов. Легенда хоккея

Я вскоре пошла в магазин за свежим хлебом. Со мной еще была сестра со своим внуком. Идем по улице, как вдруг подъезжает милицейская машина, и у сестры спрашивают, где, мол, теща Харламова живет. Я поняла: что-то случилось.

В семь часов утра на 74-м километре того же злосчастного Ленинградского шоссе «Волга» Харламова, за рулем которой к тому времени все же сидела Ирина, вылетела на встречную полосу, по которой на огромной скорости мчался грузовик. Водитель успел только вывернуть руль вправо, и «Волга» врезалась ему в бок.

Валерий и Сергей скончались на месте. Ирина еще какое-то время была жива, ее успели вынести из машины и положить на траву, но через несколько минут умерла и она. Через десять минут после аварии приехала милиция, которая опознала в одном из погибших Валерия Харламова…

Через час после этого весть о гибели великого хоккеиста разнеслась по всей Москве. А вечером того же дня все мировые средства массовой информации объявили: «Как сообщил корреспондент ТАСС, в автокатастрофе под Москвой сегодня утром погиб знаменитый хоккеист Валерий Харламов, тридцати трех лет, и его жена. У них осталось двое маленьких детей – сын и дочь…»

Утром включили телевизоры, а там Валеркины портреты. Но тогда никто из нас толком по-английски не понимал. Так и не сообразили, что к чему. Уже потом, когда вышли на улицу и к нам стали подходить незнакомые люди и что-то говорить о Харламове, мы поняли: с Валерой случилась беда. Вечером прилетел наш хоккейный начальник Валентин Сыч и сказал, что Харламов погиб. Мы были в шоке. Все собрались и сначала хотели бросить к черту этот турнир и ехать на похороны. Но потом как-то так получилось, что решили остаться, во что бы то ни стало выиграть Кубок и посвятить победу Харламову. Так в итоге и получилось.

Я часто думаю, чем же успел стать Харламов для нашего хоккея, для его неистовых поклонников, для тысяч и тысяч мальчишек? Сказать, что он был кумиром публики, в особенности юной, – этого мало. Мне кажется, что Валерий и вся когорта выдающихся игроков его поколения совершили нечто большее, нежели просто забивание шайб в ворота, пусть даже и самых сильных соперников. Своей невероятной самоотверженностью, своим искрящимся мастерством, оплаченным предельным напряжением сил и на тренировках и в матчах, своим вдохновением, глубоко одухотворенным отношением к игре они добились того, что хоккей стал восприниматься как подлинное искусство. Игра в их исполнении вызывала восторг и у специалистов, и у завзятых поклонников, и даже у тех, кто случайно оказывался на стадионе и затем прикипал душой к хоккею на всю жизнь.

И это еще не все. Игра Валерия вызывала желание подражать. Причем далеко не только в том, что касается сугубо технических его достижений, а прежде всего в том, что относилось к неукротимому его бойцовскому духу, с особой силой проявлявшемуся в играх за спортивную честь Родины. Выступая нa чемпионатах мира и Европы, Олимпийских играх, сражаясь с канадскими профессионалами, Харламов никогда не чувствовал себя просто игроком, старателем на россыпях спортивной удачи. Нет, он боролся, что называется, не на живот, а на смерть за победу сборной Советского Союза. И когда под сводами ледовых дворцов звучал наш гимн, Валерий чувствовал гордость не за себя, не за команду даже, а за державу. Патриотизм советского спортсмена, советского человека был свойственен ему в самой высокой степени.

…Не знаю, чего еще сумел бы достичь Валерий, но верю, что он достиг бы новых высот и когда перестал бы играть. Он хотел учиться дальше, хотел научиться учить других и имел на то полное моральное право.

26 августа 1991 года, накануне десятой годовщины трагедии, на 74-м километре Ленинградского шоссе был установлен памятный знак: 500-килограммовая мраморная шайба, на которой была выгравирована надпись: «Здесь погасла звезда русского хоккея. Валерий Харламов». Поставило этот знак не государство, а частное лицо: некий поклонник таланта Валерия Харламова.

7 ноября 2005 г. имя Харламова увековечено в Зале хоккейной славы в Торонто. Вместе с Владиславом Третьяком они стали единственными хоккеистами, кто был удостоен этой чести и при этом никогда не играл в НХЛ.

В сборной России и ЦСКА навечно закреплен № 17. Более никто не может выступать в ее составе под этим номером. Исключение составил только сын Валерия Харламова, Александр.