Владимир Богомолов - Энциклопедия желчегонной правды

Физическое поле – аналог синтеза из философской триады. Оно выступает контекстом и результатом взаимодействия двух первых бинарных физических феноменов – волны и частицы.

P.S. Граница микро- и макромира – вопрос совершенства измерительной аппаратуры. На данный момент оно таково, что скорость погрешности лазерных интерферометров превосходит световую.

Квантовая нелокальность

Свойство микромира, отменяющее неклассическую физику.

Содержание контекста всегда богаче смысла закона. Потому что закон – частный случай контекста. Является ли скорость света предельной величиной? В контексте бесконечно расширяющейся Вселенной постулат о предельной скорости выглядит, по меньшей мере, непоследовательным.

Утверждать, что есть невидимые и неслышимые человеком частоты, – банальность. А вот банальность предположения, что за пределами чувствительности приборов что-то есть – научная смерть.

Фотон считается самым быстрым носителем информации. Точнее, самым быстрым из известных . Накануне своей детекции он ведёт себя, как нелокализованный объект со свойствами волны и частицы. Эту одновременность, ничуть не нарушая научных приличий, можно считать скоростью превращений , недоступной для фиксации . Чем такое предположение произвольней другого общепризнанного постулата, – что время и пространство – локализованы ? А не перетекают ли они одно в другое, как волна и частица, делая это с частотой пульсации света в однофазной космической сети.

P.S. Если тысячи экспериментов демонстрируют, что в результате одной причины следуют два удалённых, но абсолютно синхронных события, значит в парадигме «пространство-время» локализован тупик.

Принцип биологической относительности

Материальный парадокс на основе гравитационной биохимии.

Всё, что воспринимается Сознанием, находится в узком спектре частот. Более широкий волновой диапазон доступен Инстинкту. Но он тоже ограничен.

Ощущения, рефлекторные выполнения команд (тревога, болезнь, позыв) и их осознание возможны благодаря тому, что всё живое привязано к общей системе сравнения. И – согласовано в ней. В разных средах обитания, по единому алгоритму, миллиарды условно независимых существ улавливают и отрабатывают векторные или скалярные изменения внутри и вне своих тел.

Существует ли единый центр абсолютов – сингулярный фрактал? Если да, то в нём должно отсутствовать время . Если такого фрактала нет, то все относительности теряют общий код, а известные нам физические зависимости – либо ситуативны, либо мнимы. Проще всего считать, что Вселенная разбита на независимые локальности, каждая из которых является для остальных недоступной и непознаваемой. Точнее, неузнаваемой , и лишь поэтому – непредставимой.

Скорее всего, исходная точка абсолютов динамична . Сейчас её называют скрытой локальной переменной . Но раньше она носила другое, более известное имя – Бог . Вездесущая подвижность содержала соблазн её оживить и одушевить. А потом – создать целую науку, суть и цель которой сводилась к доказательству нефизической теории относительности . Теософских научных подходов было два – по Тертуллиану и по Августину. Первый отождествлял высшую достоверность с полным абсурдом, второй – призывал искать правду в себе. Оба подхода были успешны.

Чтобы разделить сферы физического и теологического познания, научное поле нового времени ограничило себя инерциальными системами отсчёта . То есть теми, в которых пространство и время считаются однородными и изотропными.

«Отец» первой теории физической относительности Галилей заключил, что для тел, участвующих в движении, движения не существует. Оно познаваемо лишь для сторонних наблюдателей. Окончательный вид новый принцип относительности получил в конце 19-го века, в работах А. Пуанкаре. В них уже были учтены как механические, так и электромагнитные явления. Но Пуанкаре не отказался от гипотезы эфира как абсолютной системы отсчёта, а значит – от принципиальной ненаблюдаемости движения относительно эфира . Это дискредитировало масштаб научной реформации. Версия Эйнштейна была более радикальна в замалчивании противоречий и обещала лучшие познавательные перспективы.