Наиболее массовый (бросовый) вариант конкретной судьбы: в первую треть своей жизни милое беспомощное существо, добровольно или под внешним давлением, впитывает в себя интеллектуальное, культурное и ремесленное наследие предков. Затем оно встраивается в одну из частей социального механизма в виде детали, отсутствие которой не заметит никто. Через три-четыре десятка лет, без особых волнений среды, существо умирает и разлагается на продукты питания микроорганизмов начальной пищевой цепи.
Другие типы судеб, – героев, изгоев, жлобов, служак, – более оригинальны и заметны на общем фоне. Но в конце каждой из них, независимо от качества преступлений и заслуг, наступает одна и та же церемония – испускание духа, оказавшегося вонью.
За что и зачем так грубо и пошло обставлена смерть? Для подсказки! Конкретный человек – форма происходящего не с ним . Что касается приписок ему воли, интеллекта, вкуса и достоинства, то они оказались лучшим способом извлечь из его тела и головы нужные функции. Похожим образом на заре эпохи гуманизма миссионеры выманивали туземцев из укрытий, сооружая им на полянах чучело «Великого Чуда Маниту». Столпившихся вокруг него дикарей окружали, разоружали и угоняли в плен: послушных – на работы по усложнению социального устройства, упрямых – на убой.
P.S. Личные заслуги и достижения санкционируются только как общественное достояние . В ином виде они обречены на забвение или запрет.
Конкретный человек – не субъект социальной эволюции.
Человечество
Объединённые в общество скопления сознательных организмов .
Реализуют бессознательную цель – исключить из обменных процессов биологическую фазу. Объективно, в рамках всеобщего круговорота веществ, Человечество возникло как промежуточный окислитель. Но, создав цивилизацию, оно стало претендовать на более амбициозные функции. Местная природа остаётся ресурсом и пределом возможностей людей, но отказ от природных законов принял характер системного вызова.
Со времён позднего средневековья потребительские обмены и их эквиваленты привязаны к искусственным ценностям. 19-й век окончательно похоронил пантеизм и натурфилософию. Вместе с ними из религии и светской мудрости ушёл последний природно-языческий смысл. Алхимики и духовники забыли родство. Из реторт были выброшены философские камни, из голов – божий страх. Поиск эликсиров жизни продолжился на оторванных друг от друга материальных и мировоззренческих основаниях. Материальными стали этиловый спирт, нитроглицерин и плутоний; мировоззренческими – либерафильные демагогии.
Несмотря на впечатляющие успехи, материалисты утратили лидерство в забеге за синтетический приз. Их обставили гламурные сибариты, приземлённые стяжатели и идеологи-извращенцы. Они мчатся под уклон впереди всех. Их лидеры прерывисто дышат друг другу в затылок, всё чаще не от быстрого бега. Это авангард современного Человечества.
Цивилизация
Форма бесстрессового существования организмов с подавленными врождёнными влечениями.
Люди ответили Природе за изгнание, построив общество на противоестественных основах. Это делает плотскую жизнь здоровых людей мучительной и способствует духовному росту и развитию, пресекающим размножение их плоти.
Цивилизация внесла в чувственные потребности технологичность, которая постепенно отменяет их исходное назначение. Природные смыслы вытесняются вымышленными. Ценности эволюционируют в себестоимости.
Способность думать самостоятельно стояла у истоков цивилизации и обеспечила технический прогресс. Но постепенно она утратила цивилизационное значение. Личные взгляды стали калькой общих, общие – внушённых догм, догмы подчинены ситуативным обстоятельствам, истолкованным в интересах случайных смертных.
Кич получил права стиля, потому что исчез стыд, заменявший отсутствие вкуса.
Идеалы основывались на культах. Теперь культы организуются, как сезоны мод. Смена культов сама возведена в культ. Врать во имя Бога и идеалов никогда не считалось ложью, – о них никто не знал правды и не поверял логикой. Современная цивилизация опустилась до того, что признала за идеалы нерелигиозные, неидеологические показатели . Согласно им распределяется право на ложь. Раньше это кончалось войнами. В них уничтожались или лгуны, или причина лгать. Современную войну останавливает страх. Ложь стала безнаказанной. Она превратилась в мутагенный фактор. Хаос в головах был самым страшным бичом общественной жизни. Теперь он – политический инструмент.
Читать дальше