Владимир Мокротоваров - Отдых с удочкой

— За «женьшенем» едем! — убеждал я.

Все в доме уже поняли, что не за рыбкой стремимся мы к водоему. Будет удача — хорошо, нет — и ладно. Никто не спросит с упреком: «Почему без улова?» Здесь дело в другом. И это видно по всему: по нашему хорошему настроению, внешнему виду (загар на лице, розоватые щеки), а главное — по отношению к лекарствам — давным-давно не пьем таблеток от головной боли, не принимаем валидол и прочее. С того самого времени, как стали чаще проводить свой досуг на природе, — то ли в лесу на сборе грибов, то ли на рыбалке.

Вот парадокс: воздействие этого своеобразного эликсира здоровья было тем сильнее, чем труднее проходили такие поездки…

…Чего уж хорошего — вставать с постели в три-четыре часа утра. А это обычное явление при выезде на водоем: стараемся поспеть к зорьке, когда особенно клюет. Неистово дребезжит будильник. А вчера был напряженный трудовой день. Поэтому пробуждение тяжелое. Собираюсь полусонный. Но вышел на улицу ночного города и преобразился. Какая это прелесть — просыпающийся город! Зимой особенно. Уличные фонари бледной, таинственной синевой отражаются в покрытом ледком асфальте, пьянит свежий морозный воздух, щиплет щеки.

Много ли выдается на Кубани по-настоящему зимних дней! Зима, как мираж, покажется на мгновение, одарит своими необычными для южных краев красотами и растворится. Зазеваешься, затянешь время со сборами на рыбалку с зимними снастями и… вот уже переделываешь их на летние, для чистой воды. Который уже год вот так. А нынче ничего: морозы, снег — все было. Ледовым панцирем надолго покрылись водоемы. Но такая зима и огорчала. Мелководные речушки и лиманы промерзли до дна, в некоторых рыба гибла из-за недостатка кислорода. Спешно пробивали проруби, бурили лунки. В этой важной работе принимали активное участие в первую очередь, конечно, рыболовы-любители. Мы тоже собрались внести свою лепту, совместив приятное с полезным. И рыбу поудить, и водоему помочь… Люди с удочками и ледобурами за спиной встречались нам в то утро на каждом шагу.

На водоем приехали с рассвета. Но, увы! Уже не первые. На льду чернели фигурки людей. Издали они напоминали пингвинов. Забавно: как в Антарктиде! И еще одна привлекательная картинка. Низко над камышами пролетала стайка лебедей. Белые красавцы. Разнесся приглушенный свист рассекающих воздух крыльев: шу-шу-шу… Знаем: эти птицы зимуют в Прикубанских плавнях, где-то неподалеку от нас, у незамерзающих каналов, промоин на лиманах. К счастью, такие места были даже в эту зиму. Лебеди летели, очевидно, на кормежку. Где они добудут корм! Сердце сжималось от жалости к удивительным птицам. Говорят, что кормушки устраивают для них здешние егеря. Если так, доброе это дело!

Не теряя времени — на лед. Бурить лунки, расставлять зимние жерлицы на щуку, окуня. Однако, надо сказать, бурить лунки — далеко не мед пить. Лед, словно железо, затвердел основательно. Ложкообразный нож бура скользит, прокручивается в лунке, плохо режет лед. Надо было поточить инструмент дома. Рассчитывали на мартовскую пору. Не думали встретить такой ледостав. Как бы то ни было, а бурить надо. Двадцать лунок потребуется, не меньше. Стало жарко. Снимаем пальто. Раскраснелись щеки, болят мышцы рук. С непривычки. И ногам не легче: почти весь день бегаешь от лунки к лунке, то поклевку заметишь, то наживку новую прицепишь. Если нет клева, непременно переставляешь снасти на новое место. А это и новые заботы по устройству лунок, заправке жерлиц, наладке сторожков… Сколько движений! И бег, и приседание, и наклоны туловища… Куда больше, чем предлагает по радио популярный Гордеев. К концу дня, когда наступают сумерки и на льду делать, собственно, уже нечего, выходим на берег усталые.

Но рыбалка не закончилась. Мы еще раньше договорились: выезжаем с ночевкой. Теперь, изведав, что называется, почем фунт лиха, кое-кто уже непрочь убраться восвояси, да первым сказать об этом не решается. Неписаный рыбацкий закон: решено так решено! Кому хочется прослыть нытиком. В следующий раз и в компанию могут не взять. Молчим, терпим. Девиз один: «Не пищать!»

Собираемся на ночевку. Располагаемся на камыше, здесь же, у студеного водоема. Впереди холодная ночь. И чего греха таить, в голову лезут мысли о домашнем уюте, теплой постели, свежих газетах у розового торшера…

Ветер усиливается, становится совсем холодно. Ребята шутят: «А дома, конечно, завидуют нам, думают — отдыхаем…»

Ночь прошла почти без сна, за разговорами, шутками. Восходящее солнце застало нас снова на льду. У лунок хлопочем уже, конечно, без прежнего энтузиазма и бегаем лишь для того, чтобы согреться: на зорьке мороз покрепчал.