Валерий Хорев - Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата

Что касается определения цены оружия, если установлена его подлинность, то прежде всего надо выяснить историческую ценность, достоверную связь данного оружия с историческим лицом или историческим фактом; далее следует вопрос о мастере, о редкости изделия, о художественной ценности работы, наконец, о комплектности. То, что не представляет интереса ни с одной из упомянутых точек зрения, – малоцепная вещь, которая, правда, может находиться в общественных собраниях в качестве наглядного материала, но обладает военно-историческим значением только в сочетании с другими экспонатами.

Пробелы в наших культурно-исторических познаниях позволяют выявить мастера-изготовителя лишь в немногих случаях, но значение этой информации чаще всего недооценивается. Автору представляется, например, что простой эспадрон с относящимся к нему клинком испанца Алонсо де Саагуна или итальянца Андреи Феррара более ценен, чем более нарядный клинок без маркировки; что доспех с маркой Маттеуса Фрауэнбрайса из Аутсбурга куда дороже, чем с маркой его современника Мерта Ротшмида из Нюрнберга; что аркебуза со стволом работы старого мастера из Брешии Ладзаро Коминаццо гораздо желанней, чем даже более художественно выполненное оружие его младшего соотечественника Джованни Франчино, и т. д. Знанию имен мастеров и их марок не придается значения при торговле оружием, потому и принципы определения цен выглядят крайне зыбкими».

В качестве примера современной низкопробной фальсификации можно было бы привести продукцию отлаженного производства, поставленную на поток в странах Азии, в частности в Сирии, где во множестве изготавливают разнообразные шлемы, стальные щиты и прочую восточную экзотику из обычного листового металла, декорированную примитивным травлением. Справедливости ради нужно сказать, что там никто и не думает выдавать свои железяки за антиквариат, а честно продают их туристам в качестве сувениров. А уже те, вернувшись на родину (в Россию), тащат этот хлам в антикварные салоны. Дилетант и впрямь может подумать, что перед ним седая древность.

Вывод: чтение серьезных трудов по истории оружия и доспехов, безусловно, полезное и совершенно необходимое дело, однако гораздо важнее личная практика. При любой возможности почаще разглядывайте и вертите в руках любые доступные подлинники, что в конце концов навострит ваш взор и породит ту самую безошибочную интуицию, которая редко обманывает. И, кстати, рассматривать предметы всегда следует с привлечением оптики, хотя бы простой лупы – поверьте, вы увидите много неожиданного.

Например, вглядитесь в представленную здесь саблю (рис. 147). Многие, кто ее вертел в руках (при мне) говорили, что это отлично сохранившийся подлинник чуть ли не XVIII века, к тому же иззубренный в боях.

Рис. 147

Но! – вот перед нами хвостовик крупным планом: разве он был хоть когда-то смонтирован в рукоять? Где отверстия, следы неизбежной ржавчины, остатки припоя или чего– нибудь еще? Он таков, каким вышел из-под молота и напильника, да еще плюс подозрительно правильные радиусы у «плечиков», да общее состояние поверхности, и т. д., и т. п.

А длина? Не было таких кургузых хвостовиков, тем более у сабель, они всегда наращивались тем или иным образом. То же и с толщиной – практически никогда хвостовики не шли по толщине в продолжение клинка, но всегда хоть немного истончались (рис. 148).

И вот логичный вопрос: откуда появились зазубрины, в том числе на обухе, если клинок не был знаком с рукоятью? А оттуда – хитрый мастер ловко и весьма грамотно нанес их на свой новодел, да так, что с первого взгляда и не разберешь. Но со второго становится понятно, например, что зазубрины на обухе уж никак не боевые, поскольку расположены почти перпендикулярно оси клинка, тогда как в действительности они должны идти вскользь, под острым углом. Ну и прочие нюансы.

Рис. 148

Сталь в целом хорошая, закалка тоже, однако вживую (фото этого не передает) сразу обращает на себя внимание чудовищный «развес» полосы, простирающейся без уменьшения толщины (около 6 мм) по всей длине, от хвостовика к острию, так что центр тяжести расположен практически посередине. Это нонсенс.