Касс Санстейн - Мир по «Звездным войнам»

Вот это да! А после того, как Лукас закончил «Новую надежду», он планировал писать продолжение – еще одну-две книги, и вот что сам говорил о тех планах: «Хочу, чтобы во второй книге Люк поцеловал принцессу. Вторая книга станет „Унесенными ветром“ в космосе. Лее нравится Люк, но Хан – Кларк Гейбл. Ну, возможно, она получит-таки Люка, потому что с Ханом я собираюсь расстаться».

Ну, и наконец, мы все помним ту сцену в эпизоде «Империя наносит ответный удар», где Люк и Лея целуются – и совсем не так, как обычно целуются брат с сестрой. Несколько странно, да?

Правда, были указания на то, что у Люка есть брат или сестра – но определенно это не Лея. Начиная работу над эпизодом «Империя наносит ответный удар», Джордж Лукас писал, что у Люка есть «сестра-близнец, которую отослали на другой конец Вселенной – ради безопасности, и ее тоже обучают мастерству джедая». Тут можно окончательно попрощаться с предположением, будто Люк и Лея с самого начала задумывались близнецами.

«Жалкая попытка», как выразился Хэмилл, была в большой степени вынужденной, поскольку в фильме «Империя наносит ответный удар» Лукас устами Йоды возражает Оби-Вану, когда тот называет Люка их «единственной надеждой»: «Нет. Еще одна есть». Кстати, позднее Лукас говорил, что «до начала „Звездных войн“ было шесть часов разнообразных событий, и за эти шесть часов „еще одна надежда“ становится довольно заметной, а после третьего эпизода – весьма заметной». Очень может быть, что он думал о сестре – но не о Лее, которая вряд ли становится «заметной» в те шесть часов саги, что предшествовали «Новой надежде».

Лукас говорил, что загадочное и интригующее возражение Йоды он придумал отчасти для того, чтобы «обострить у зрителей ощущение хрупкости положения Люка» и заставить их задаться вопросом: неужели сюжет в нем не нуждается? Вполне вероятно, но был в этом и практический смысл. Марк Хэмилл мог отказаться от роли в сиквелах, и тогда его место пришлось бы занять «кому-то другому». А еще эти слова открывали перспективу для эпизодов VII, VIII и IX, посвященных сестре-близнецу. (Между прочим, роль Лэндо Калриссиана в исполнении Билли Ди Уильямса ввели отчасти из-за опасений, что Харрисон Форд не захочет вернуться. В этом случае Калриссиан занял бы место космического пирата вместо Хана. Уильямс ужасно огорчился, когда Форд вернулся в фильм.)

На самом деле Лукас все же планировал, на разных этапах, сделать третью трилогию (хоть и не был в этом последовательным). Но когда пришло время создавать «Возвращение джедая», Лукас и актеры не горели желанием продолжать сагу. Они все уже пресытились ей. Как же тогда разгадать тайну загадку «еще одной» надежды – и как разгадать тайну любовного треугольника между Ханом Соло, Люком и Леей?

Лукас тогда решил, что «еще одна» надежда – это Лея и что двое из треугольника – близнецы. Несомненно, теперь проблемой стало влечение между близнецами в эпизодах «Новая надежда» и «Империя наносит ответный удар». Как известно, Лукас просто проигнорировал ее. А чтобы утвердить новый родственный статус героев, он придумывает для Леи весьма неуклюжую реплику: «Я знаю. Я всегда это знала». Как бы не так. По-видимому, Лукас надеялся, что раз уж сама Лея догадывалась о родстве, то зрители сочтут это правдоподобным или даже запланированным поворотом сюжета, а не притянутым за уши ухищрением, ломающим связность саги.

Зародившийся в воображении Лукаса сценарий мог развиваться в бессчетном множестве направлений. Большинство из них были бы хуже; сюжет стал бы менее интересным, если бы отцом Люка оказался Оби-Ван или если бы отца убили, когда Люк был ребенком.

Блестящая сценаристка Ли Брэкетт создала одну из последних и наиболее удачных версий сюжета, легшего в основу эпизода «Империя наносит ответный удар». (Текст можно найти в интернете.) К сожалению, Брэкетт вскоре после этого скончалась, но она упомянута среди соавторов окончательного сценария. И это справедливо, ведь в сценарий вошла немалая часть ее произведения. Интересно, что ее версия во многом отлична от окончательного текста Лукаса.

Например, в ее сценарии Люк благодаря посредничеству Оби-Ван Кеноби встречается с усопшим отцом – Призраком Силы, и этот отец – полная противоположность Дарта Вейдера. В повествовании Брэкетт это «высокий, красивый мужчина», и Люк глубоко потрясен их встречей.

Приведем диалог отца и сына: