Стив Фридман - Ешь правильно, беги быстро. Правила жизни сверхмарафонца

Я как-то встретил бегуна Билла Ки, когда бегал в Калифорнии в 2001-м, тренируясь для участия в Angelic Crest 100. У него были седые волосы и огромные усы. Он носил шорты из обрезанных джинсов с языками пламени на боках, с тяжелой металлической цепью, на которой висел кошелек. Так он и бегал – в жилете с полулитровыми флягами для напитка Gatorade. После забега он его снимал, надевал кожаную куртку с символикой группы Team Death, забирался в минивэн и уезжал за горизонт.

Ки рассказал, что с восемнадцати лет пил, употреблял наркотики и продолжал это делать в течение четырнадцати лет, ровно до тех пор, пока не осознал, что вся его жизнь с тюремными отсидками, тремя пачками сигарет без фильтра в день и т. п. катится в тартарары. Он тогда жил в Охайе в Калифорнии, у подножия горной цепи Топатопа. Бросив курить, Билл каждый вечер шел в горы, чтобы превозмочь желание зажечь сигарету. Однажды он припарковал машину неподалеку от дома и оставшиеся полкилометра решил пробежать. Потом попробовал забежать на гору на три мили по тропе с набором высоты 500 метров. Потом пошли марафоны. Билл не знал, что и как нужно делать, часто встречал «стену», но быстро всему научился. Он понятия не имел, что такое сверхмарафон, только потом прочитал в газете.

Первый сверхмарафон Билл пробежал в 1999-м. Сейчас ему было пятьдесят пять. В автоаварии в 1980-м он потерял почку. С 2005-го болел клещевым боррелиозом. Начав бегать, Билл бросил курить и пить. В 2001-м он мне сказал: «Скотт, бег – это мой новый наркотик».

И Ки был не единственным. Змеелов Бен Хайан, парень в татуировках и с ирокезом, стал легендой сверхмарафонов, только когда решил распрощаться с наркозависимостью и переключился на бег на длинные дистанции. Многие бегуны, с которыми я общался, упоминали о своих прошлых проблемах, например с марихуаной или пищевым поведением, и говорили, что по-настоящему чувствуют мир только на тропах.

Может быть, бег – это один из вариантов зависимости? Одно исследование, достаточно жестокое, показывает, что некоторые крысы настолько любят бег, что могут добегаться до смерти. Двум группам крыс выдавали еду только в течение 90 минут в день. Крысы из группы, размещенной в клетке без бегового колеса, со временем привыкли питаться в определенное время, набирая необходимые калории за один прием пищи. А крысы, находившиеся в клетке с колесами, с каждым днем пробегали все больше и больше, а ели все меньше и в конце концов умирали от истощения.

И некоторые чемпионы тоже, как мне кажется, «перегорев», в какой-то момент отказались от бега. Бегуны предупреждают друг друга об этом на завтраках перед забегами или после забегов. Это напоминает пересказ истории об Икаре с его обреченными крыльями, скрепленными воском.

Мой кумир Чак Джонс пробежал свой последний сверхмарафон, Badwater, в 1988 году. Тогда он увидел НЛО, пролетавшее над Долиной Смерти (он полагал, что это была галлюцинация, вызванная обезвоживанием), и отключился.

«Я теперь бегаю после заката солнца, – говорит он. – Я и без того целый день работаю в пекле (укладчиком асфальта), так что после работы хочу просто немного размяться».

Великая Энн Трейсон, четырнадцать раз побеждавшая в забеге Western States и чуть было не обогнавшая тараумара в знаменитом забеге Leadville 100 в 1994-м (индейцы тогда дали ей прозвище Бруджа – Ведьма), со временем стала регулярно получать беговые травмы и, хотя не бросила окончательно бегать, уже несколько лет не участвует в сверхмарафонах. Она с сожалением рассказывала в одном из интервью: «Мне так хочется просто бегать каждый день. Я раньше не ценила эту возможность, воспринимала ее как данность. Конечно, понимала, что со временем буду бегать медленнее, но не знала, что это будет так скоро».

Летом 2007-го мы с Кайлом Скаггсом бегали по горам Сан-Хуана. Затем Кайл отправился в Силвертон на забег Hardrock 100. И установил новый суточный и общий рекорд трассы, скинув с прежнего лучшего времени три часа. А еще установил рекорды скорости на Wasatch Front 100, забежав на гору Рейнер по тропе Wonderland Trail, и рекорд на тропе Гранд-Каньона «От края до края».

А в возрасте 24 лет он бросил бегать. Теперь выращивает экологически чистые овощи на своей ферме в Нью-Мексико. Он не участвует в соревнованиях с 2008 года.

Неужели и я достиг своего предела?

Я всегда внимательно относился к тому, чтобы достаточно отдыхать, и если чувствовал, что это нужно моему телу, делал это осознанно. Неужели синдром выгорания или явно выраженное удовольствие от воздержания от бега – это неизбежная цена за мои чрезмерно интенсивные тренировки? И можно ли было достичь успеха без этой интенсивности? Неужели я сам себе врал, считая, что умею поддерживать свою жизнь в гармонии?