Лилия Подгайская - Уроки Камасутры

Заплаканные глаза засветились навстречу его взгляду непривычно ярко:

– Нет, но то, что ты мне дал, потрясло меня. Сделай так ещё раз, можешь?

– Для тебя, моя голубка, я способен и не на такое, – ответил осчастливленный мужчина и принялся за дело.

В этот вечер Маша испытала неведомое ей раньше потрясение ещё два раза, а потом дала и мужу получить свою долю. Оба были необыкновенно довольны собой и друг другом.

С этого дня их семейная жизнь пошла совсем по-другому. Были заполненные заботой и вниманием дни и сумасшедшие горячие ночи. А Евгений Семёнович не уставал повторять слова благодарности давно ушедшему в иной мир Ватьсьяяне, оставившему грядущим поколениям свой мудрый труд.

Шло время. Зима подкатила к концу. Солнце вставало всё раньше и радовало людей более долгим световым днём. Снег таял в ярких лучах, но по ночам ещё подмораживало.

Агата трудолюбиво корпела над своей диссертацией, стремясь завершить её как можно скорее. Самочувствие её стало намного лучше, хотя ходить было тяжело, и очень уж угнетала собственная неповоротливость. Муж не только надоумил её, но буквально заставил отдать всё, что только можно сделать за плату, в чужие руки, чтобы уменьшить нагрузку. Никакого компьютера, настаивал он, разве что чуть-чуть – это очень вредно, врач говорил. Ни к чему самой тратить время на подготовку слайдов, есть специалисты, они справятся наилучшим образом. И тому подобное. Агата не спорила. Она уже начала привыкать к тому, что Вадим регулирует течение её жизни. Тем более, что вынуждена была признать – делает он всё правильно, а его неустанная забота очень даже ей нравится.

Когда потеплело, и появилась первая зелень, Агата вышла на защиту. К этому времени её вполне уже можно было сравнить со стронувшейся с места горой. Живот был огромный, что особенно бросалось в глаза при её худощавой фигуре. Члены учёного совета смущённо поглядывали на неё, им впервые пришлось присутствовать при такой защите. Задавать ненужные вопросы и строить каверзы желающих не нашлось, даже самых заядлых одолела робость. Да и работа была хороша, что уж говорить. Агата прекрасно её подготовила и блестяще доложила. Так что защита прошла «на ура», как говорится. Потом Вадим Алексеевич устроил положенный праздник для всех задействованных в процессе подготовки и защиты диссертации, и все остались довольны. «Глубоко беременный доктор наук», как поддразнивал он жену, удалился в заслуженный декретный отпуск.

У Агаты стремительно приближалось время родов, а у Маши на этом фронте была тишина. Она и не удивлялась, ведь давно знала, что не такая, как другие женщины. С первым мужем чуть не год прожила, и ничего, пусто. Вот и Жене ребёнка подарить не может, хоть и хочет. А он мечтает о детях, она же видит, но молчит, упрямый.

Как-то вечером, за ужином Маша завела разговор:

– Вот смотрю я на нас, Женя, и думаю – неполная всё же у нас семья. Давай кошку возьмём в дом, всё веселее будет.

– Да мне и так с тобой не скучно, голубка моя, особенно последнее время, – Маша залилась краской, – но против кошки я возражать не стану. Пусть будет. От неё и, правда, уют в доме.

Маша принялась за поиски. Ей подсказали путь, и она связалась с кошачьим клубом. Подходящий вариант нашла довольно быстро. Очаровательное создание сиамской породы покорило её голубыми глазками и мягкой шерсткой. Клубному животному надо было дать имя по всем правилам – выпала буква А. Маша долго рассматривала подходящие кошачьи клички и выбрала самую заковыристую – Апоатта. Правда называть кошку намеревалась просто Аткой и никаких таких танцев вокруг неё разводить не собиралась. И вскоре это милое создание поселилось в маленькой уютной Машиной квартире, внеся в неё какой-то новый дух. Евгений Семёнович относился к котёнку терпимо и даже иногда умилялся, когда Атка, мурлыча, устраивалась у него на коленях и мирно дремала. Анна Николаевна же, частенько заглядывающая к соседям, кошку просто обожала.

– На счастье себе ты взяла эту красавицу, Маша, – твердила она, – поверь мне, на счастье.

Радость, и правда, пришла в дом вслед за Аткой. В середине лета у Маши вдруг исчезли месячные, появились незнакомые ощущения в теле, и врач констатировал – да, беременность. Маша не могла прийти в себя от удивления и счастливого чувства полноты жизни, вдруг охватившего её с небывалой силой. Но то, что происходило с Евгением Семёновичем, когда она сообщила ему эту потрясающую новость, не укладывалось ни в какие рамки. Мужчина буквально потерял голову от радости. Он просто не знал, куда ему посадить жену, и что сделать, чтобы ей было хорошо. «Да куда уж лучше» – думала Маша, но заботы мужа принимала с удовольствием. Любовь Евгения Семёновича совершенно преобразила её жизнь, наполнила её удовлетворением, радостью и ощущением счастья.