Светлана Багрянцева - Пламенные небеса

– Хорошо, я вас понял, – удручённо сказал я, поднимаясь из-за стола. – Я пойду к себе, раз уж ничем помочь не могу. Завтра начну искать работу.

Зайдя к себе, я достал небольшую сумму денег из-под матраса. Родители могли давать в качестве карманных денег сущие крохи, но я копил их целый год. Мечтал подарить что-нибудь братьям на день рождения, которое у них будет через неделю. Торопливо пересчитал купюры. На дорогу в столицу хватит и ещё чуток останется, чтобы добраться до места, где обычно проходит аукцион. Снова спрятал деньги под матрас, потом лёг на кровать и дрожащими руками набрал на телефоне: «Столичный аукцион по продаже девственных омег».

Читая официальный сайт компании, которая этим занималась, я ужаснулся. Оказалось, что всех не особо красивых оборотней могли продать в пожизненное услужение. Омеги были вынуждены готовить, убирать дом богатого альфы или его семьи до конца жизни. Случалось и такое, что омегу покупал пожилой человек, а после смерти он переходил по завещанию к кому-то из родни. Красивых оборотней продавали в качестве постельной игрушки на одну ночь или на всю жизнь.

Пожизненного раба хозяин мог подарить, продать и поделиться с друзьями, если омега наскучил. Последнее казалось самым страшным, и я не собирался продаваться в пожизненное сексуальное рабство. Я открыл страницу с оплатой. Оказалось, что омеге платят стартовую цену, а всё, что сверху, заберёт владелец фирмы. Прочитав стартовую цену за одну ночь, я грустно улыбнулся. От пятидесяти до ста тысяч краймов, в зависимости от факторов. В числе этих самых факторов указывалось: красота, здоровье, молодость и раса.

Самое страшное, что когда узаконили аукцион, нашлось немало бедняков, готовых продать себя в богатые семьи. Никто не знает, что творится с этими несчастными за стенами богатого жилья, но желающих продать себя не убывает. Только на предстоящий аукцион уже заявлено сто лотов. Если лот не купят, то, по желанию омеги, его выставят на следующий месяц со сниженной ценой. За меня дадут сто тысяч и обязательно купят, я же уникальный. Только вот нужно поспешить. Аукцион послезавтра вечером. Он проходит только раз в месяц. Есть ночной автобус до столицы. Я должен на него успеть.

Быстро собрал самые необходимые вещи в рюкзак и, кинув его под стол, лёг на кровать. Притворился спящим, а ночью тихо выскользнул из дома, оставив на кухне записку. «Простите меня, пожалуйста, но я уехал на аукцион. Когда вы прочтёте записку, я буду уже далеко от дома. Я обязательно вернусь с деньгами. Люблю вас всех. Огнян».

Огнян

Я обезопасил себя, как мог. Надел белоснежную толстовку с глубоким капюшоном и солнечные очки на пол-лица. Накинутый на голову капюшон скрывал волосы и лоб до самых глаз, а очки не давали рассмотреть зрачки. Шею замотал белым шерстяным шарфом. На автовокзале я купил билет до столицы и сидел в углу здания, время от времени кашляя в платок. Оборотни шарахались, предполагая, что я болен, и никто не рискнул присесть рядом. В автобусе я сел на своё место, которое было в самом конце салона у окна. Положив рюкзак на колени, ещё ниже натянул капюшон толстовки и уснул.

Проснулся от криков водителя.

– Сейчас будет стоянка на заправке пятнадцать минут! Кто хочет в уборную – может выйти, но поторопитесь с делами!

Вышел из автобуса вместе со всеми. Мне повезло – на заправке был магазинчик и несколько уборных. Понёсся в сортир, а потом в магазин. Вчера я так разволновался, что забыл о еде. Пачка печенья и бутылка минеральной воды стоили недорого и я, улыбаясь, вернулся в салон. Утолив голод несколькими печеньями и водой, решился включить телефон. Было только девять утра. Обнаружились несколько пропущенных вызовов от родителей. Потом гневное смс от папы. Через несколько минут письмо от отца. Он писал, что они не успеют к аукциону, чтобы остановить меня, но, несмотря ни на что, всё равно любят. И снова смс от папы, тот умолял сообщить, что всё в порядке. Я ответил папе, что благополучно сел в автобус и к вечеру прибуду в столицу. Потом пообещал сообщить, как побываю в офисе фирмы.

Всё оставшееся время поездки я сидел, отвернувшись к окну. Моим соседом оказался пожилой омега-сова, который пялился в книгу, не интересуясь попутчиком. Я возблагодарил Создателя за везение с соседом и водителем автобуса, который давал нам сходить в уборную и размять ноги только на заправках, расположенных вне населённых пунктов. Города и посёлки мы проезжали, не останавливаясь, и я не уставал любоваться в окно автобуса незнакомыми местами.