Виктор Ермаков - Стань для него единственной

на какой-то ритуал, где я стояла, как под гипнозом, не имея сил

пошевелиться.

Он всё делал молча, медленно, красиво. Я взглянула на себя в зеркало со

стороны – на высоких каблуках мои прямые, сведённые вместе ноги

кажутся ещё стройнее и длиннее.

Руки подняты вверх и словно приклеены скотчем к стене. Соски торчат,

как у манекена в бутике. На мне – узкая полоска трусиков. Это

действительно напоминало какой-то ритуал.

Его губы и руки, глаза и дыхание действовали на меня, как опиум, которым

одурманивали жертву. В моём теле – необычайная лёгкость. Я прикрыла

глаза, готовая на заклание. Крепкие руки легли на мои бёдра, а затем не

отрываясь, медленно скользя по шёлку трусиков, остановились на моих

ягодицах. Ладонями он обхватил мою попку, и теперь вместо холодной

стены я чувствовала его горячие руки. Они сжимали её то нежно, то

сильно, до сладкой боли. Сзади меня были его руки, впереди – его лицо. Он

губами нашёл мой клитор, маленьким, эротичным бугорком предательски

обозначившийся через тонкую ткань уже мокрых трусиков. Чуть открыв

губы, Серж обхватил его, и горячий воздух из его груди обжёг меня. Так

люди греют свои озябшие на морозе руки, прижав их к открытому рту:

«хааааааааааааааааа…ааа… хаааааааа». Мои руки от усталости или от

нежелания безучастно и безропотно таять под его ласками, вспорхнули

на его затылок. Я прижала его голову к себе, а мои бёдра слегка подались

вперёд. Затем пальчиком я отвела полоску трусиков в сторону, и его губы

слились с моими…

Два своих первых оргазма с момента знакомства с Сержем я получила, не

занимаясь классическим сексом: один раз в самолёте, второй раз – в

прихожей отеля. Мои пальцы впились в его затылок. Он сделал всё

правильно, ни одним движением не нарушив мой оргазм.

Я стояла у стены с закрытыми глазами, с открытым ртом и задранной

юбкой, чуть подавшись вперёд, прижимая его голову к себе. Всё тело

пронзала сладкая дрожь. Казалось, оргазм длился вечно.

Ещё несколько часов назад там, в самолёте, я была уверена в полном

сексуальном эгоизме Сержа. Как я ошибалась! Боже мой, как я ошибалась!

Серж был абсолютным сексуальным альтруистом. Казалось, всё делал

ради одного – ради моего удовольствия. Он был потрясающе нежен, тонок

и чуток, но одновременно совершенно не похож на тех сладеньких

«пупсиков», «котиков», за километр пахнущих парфюмом, с

набриолиненными волосами и тщательно отполированными ногтями.

Таких не сразу и поймёшь, от кого они больше «тащатся» – от тебя или

от себя. Был у меня однажды такой «экземпляр». Его слова: «Милая, тебе

хорошо, классно», – звучали не как вопрос, а как утверждение, а фраза: «Ты

так классно кончила, меня это очень возбудило», – вызывала удивление и

желание спросить: «Ты сейчас обо мне говоришь?» Себе же хотелось

задать один вопрос: «Ну как тебя угораздило очутиться с ним в

постели?» С виду – стильный, симпатичный, образованный. Хотя откуда

бы я знала, какой он на самом деле…

Серж не из этого ряда, хотя и на Костю тоже не был похож. В нём не

чувствовалась бешеная, взрывная сила, иногда граничащая с жёсткостью,

порой так нравящаяся мне. Серж брал другим. Вернее, он давал другое. Он

давал то, что делает женщину слабой, послушной, готовой… Готовой на

всё ради этих минут, ради того, чтобы вот так стоять, прижав его

голову к себе, улетать или, наоборот, тонуть в волнах блаженства,

испытывая необычный яркий и разноцветный, как радуга, оргазм!

Мои пальцы собрали его волосы в кулак, и он понял – я жива, я хочу ещё.

Хочу продолжения. Он стал медленно подниматься. Теперь его движение

повторилось в обратном направлении. Его губы, лицо были прижаты к

моему телу. Словно вырастая, как бы прокладывал путь своими губами к

моим. Лобок, живот, соски, шея, губы… Всё это он проделал, не отрываясь

от моего тела. Встав во весь рост, я почувствовала, что мы – одно целое.

Так близки были наши тела. Я всё так же стояла, прижавшись спиной к

стене, ноги сведены вместе, на мне – трусики и поднятая юбка. Серж, не

останавливаясь, целовал меня в губы, шею, плечи. Не торопясь. Даря

наслаждение каждым поцелуем, каждым движением. Затем, не снимая,

приспустил с меня трусики. Пряжка его ремня звякнула, и брюки упали

вниз. Высвободив свой член, он взял его в руку. Я чувствовала его эрекцию,

его не выплеснувшуюся энергию. Нет, он не вошёл в меня, даже не