Алексей Иванов - Т.Н.

Говорят, волны времени лижут раны любви… Но я-то знаю, что цветы спрятаны в стеклышках восприятия, этих контактных линзах сознания. Надо лишь протереть их от жарких испарений любви к себе. Стереть испарину своей жадности. И больше не давать обществу себя провести. Танцуя в хороводе их обрядов, ритуалов и стереотипов поведения. В безотчётной попытке выпросить у этого Деда-Мороза конфетки новых впечатлений. И получая вместо леденца цветную стекляшку, подобно Джонсон. Только так можно навсегда избавиться от давления времени, перестав быть птенцом с его раскаленной глоткой постоянного ожидания подачек от собственной жизни. Этого суррогата воображения. Его атрофирующего вербовкой тебя на службу к желанию. Став вместо этого – всегда – настоящим!

Надо заметить, что вначале Лёшу, для которого на судне почему-то не оказалось свободной каюты, хотели поселить в кают-компании. И он, согласный, как всегда, на всё что угодно, тем более что внутри него неотступно клокотало то, что и заставляло его не обращать уже никакого внимания на все эти бытовые мелочи, уже растянулся было на диванчике возле общественного стола.

В отличии от других перекати-поле, вещей у него не было. И даже положить под голову было нечего. Но затем другие покупашки, зашедшие в кают-компанию выпить чаю и наткнувшись на его неотвратимое присутствие, мешавшее им откровенно между собой поговорить о делах, заставили его пойти возмущаться к Капитану. Мол, за что я плачу вам такие деньги? Пятьсот долларов! Не только за место под машину, но и за амортизацию каюты! Согласно заключённой с директором их компании договором. А не возле двери на коврике! Шумно настаивали они. Его на путь истинный. Социальной справедливости и прочий бред.

И лишь после того, как Лёша громогласно исполнил все эти ритуалы подковёрной борьбы за место под солнцем, его тут же поселили в каюте Старшего Механика. Который до этого жил исключительно один – в двухместной каюте. В силу своего привилегированного социального положения на нижнюю шконку. Как второй человек на судне. После Капитана. И долго отказывался войти в сложившееся положение хотя бы на верхнюю шконку этого попаданца из другого по отношению к членам экипажа мира. За которым стояли незримой тенью более высшие, чем они оба, силы. Объяснял Капитан. «Взявшие у меня за это пятьсот долларов!» – подтверждал Лёша. Капитан тут же уверил Стармеха в том, что они всем экипажем сейчас что-нибудь ещё придумают. И ушёл. Думать.

«К себе в точно такую же каюту!» – скрипел зубами Старший Механик. Всё никак не желая смириться с тем, что ему весь этот долгий теперь из-за него рейс придётся терпеть у себя под боком Лёшу. Словно занозу! В заднице. И пару раз, не взирая на годы, подымался на мостик, раз за разом побуждая Капитана как можно активнее начать думать. Поселить Лёшу в своей каюте. Разумеется, но не говоря об этом вслух. Но – тщетно! Капитан упрямо переключал его внимание от этого, торчащего у Стармеха из задницы вопроса, на решение уже других, не менее насущных теперь задач. «Бессердечная сволочь!»

И лишь после того, как Лёша попросил Стармеха оценить с литературной точки зрения его «Infernal love», тот надел очки, прочитал и ответил ему, что понял из этого только то, что кто-то, – подчеркнул он, – сделал Лёше очень и очень больно. Шумно вздохнул и, скрипнув сердцем, примирился с этим неудачником. Начав нормально общаться.

Наши слёзы и страдания вербуют наших сторонников, ещё раз понял Лёша. И пошёл на ужин.

Наш язык – врагов, запоздало понял Иисус, как только священники приговорили его к распятию 10 10 Матф. 26:64-66 . И больше не открывал рта. К удивлению Пилата.

Во время ужина в кают-компании Лёшу подловила уже знакомая нам Кухарка, которой так и не удалось совратить его пирожками, наконец-то поняв, что тогда ему было просто не до неё. И попытавшись взять реванш, заявила, что они «с девчатами» сегодня вечером у неё собираются. И она хочет его там со всеми познакомить. Мол, не бойся. Я буду не одна. И любезно согласилась его сопровождать.

А точнее – отконвоировать.

Так же, помимо всех четырёх женщин-покупашек, в данный «салон» были приглашены ещё парочка симпатичных молодых людей из числа уже опытных бизнесменов. Которые многому могли бы Лёшу научить, подмигнула по дороге Кухарка. Если бы они не выпили пару стопок и минут через десять, когда беседа стала проваливаться в сугубо женскую рутину, не покинули тусовку, сославшись на неотложные дела и необходимость срочно обживать каюты. Пока не наступило на горло время сна. А Лёша…