Катарина Бовино - Первая любовь Олива

– Мне он нравится, ясно? – поднял бровь Олив. – Даже если он правда зануда – мне неважно. Я схожу на лекцию и поговорю с ним.

– Если хочешь, я схожу с тобой.

Олив покачал головой. Общество Этана ему будет только мешать. Особенно если Олив не струсит, а действительно подойдет к Дереку.

До пятницы было не так много времени. За два дня другим человеком не стать. Но все же Оливу хотелось как-то преобразиться. Может быть, превратиться в улучшенную версию себя. Он много раз встречал эту формулировку в разных блогах и парочке книг, но так до конца и не решил, что она значит. Есть ли плохой Олив, средний Олив и роскошный Олив, которому бы Дерек сразу оставил свой номер телефона?

Он купил себе новую одежду. Оливер получал стипендию, но и родители ему помогали. Однако его бюджет не предполагал обновления гардероба просто так, потому что захотелось. Оливер представил, как стыдно ему будет объяснять отцу, куда делись деньги. Стоило устроиться на подработку, а не позориться. Хотя папа, пожалуй, смог бы его понять.

Впервые в жизни Оливеру стало интересно, как познакомились его родители и что происходило дальше. Он знал, что их свели общие друзья, а потом “все завертелось”. Теперь он подозревал, что в этой истории не хватает множества деталей. Что они чувствовали, о чем переживали, что чуяли? Не то чтобы Оливер стремился выведать интимные подробности их личной жизни, но все же было любопытно.

Новые джинсы и футболка, зимние кроссовки, что куда лучше ботинок подходили к его пальто, шарф и полная каша в голове. Оливер полагал, что он максимально подготовился к встрече.

Открытая лекция проходила в большой аудитории на первом этаже. Оливер пришел рано, но стоял за дверью, пока большая часть студентов и слушателей не заняли свои места. Тогда и Олив проскользнул внутрь, оценил риски и уселся на четвертом ряду, поближе к колонне. Изначально он хотел забраться на самый верх, но теперь понял, что будет выделяться, если сядет так далеко ото всех.

Большая часть присутствующих была студентами этого колледжа, но говорили они о своих делах и общих знакомых, а Олив бы лучше послушал про Дерека. Омег тут было достаточно. Неужели никто из них не заметил, что профессор Уивер чудо как хорош? Олив тяжело вздохнул, а потом, последовав примеру остальных, достал блокнот для записей и ручку. Не то чтобы он хотел знать, как начать зарабатывать деньги на своем творчестве, которого у него не было. Хотя, как журналиста, его интересовало искусство.

Телефон провибрировал. Олив достал его из кармана и разблокировал экран. “Привет. Как дела?”, – писал Тодд. Ответа на вопрос, который только казался простым, Олив не знал, так что выключил на мобильном и вибрацию, а потом спрятал его в рюкзак.

Когда профессор Уивер зашел в аудиторию, ровно в десять ноль-ноль, как и было написано в расписании, все разговоры стихли. Запах Дерека будто сразу заполнил всю аудиторию. Рот Оливера наполнился слюной, а все тело стало ватным. Он ухватился пальцами за столешницу, потому что ему казалось, что аудитория раскачивается. Тем временем Дерек представился и начал рассказывать о себе. Учился, работал, снова учился. Оливер очень хотел, но не мог сосредоточиться на деталях.

– Наконец, – подвел Дерек итог, – последние пять лет я консультирую “Галерею Блорд”, а также читаю лекции.

– Профессор Уивер! – раздался бойкий голос с первого ряда. – А сами вы пишете картины?

– Конечно, – согласился Дерек и сделал многозначительную паузу. – Очень плохие, – добавил он.

По аудитории прокатился смешок, а у Оливера почему-то вспыхнули щеки. Ему хотелось крикнуть, что наверняка у Дерека замечательные, прекрасные, самые лучшие картины на свете.

– Тем не менее, – тем временем продолжал Дерек, – даже некоторые из них мне удалось продать. И именно об этом и пойдет речь на нашей лекции.

Наверное, Олив в это искренне верил, Дерек рассказывал все два часа очень полезные и интересные вещи. По крайней мере, люди вокруг внимательно слушали и задавали вопросы. Но что до Оливера, то он так и не смог заинтересоваться продажей картин и глиняных горшков. Зато он изучил, как Дерек двигается и жестикулирует, как меняется его голос, когда он шутит, и как он хмурится, когда ему не нравятся вопросы. Уже в середине лекции Оливер понимал, что не подойдет к Дереку после. Тот был слишком прекрасным, а Оливер так нервничал, что едва ли смог бы связать два слова вместе. Так что, дождавшись, когда Дерека окружат слушатели, желающие задать вопросы лично, Олив быстро засунул пустой блокнот к телефону, сбежал по ступенькам и вышел из аудитории. Он все еще ощущал запах Дерека так, будто они стояли нос к носу. Олив забрал пальто в гардеробе и направился к дверям.