Irizka2 - Род Харальда I Прекрасноволосого

– Не издавай таких звуков!

– Больно… там сделал, – проскулил Март.

– Я не пойму, когда тебе больно, когда приятно, – Олав снова немного надавил, выдавливая из омеги страстные стоны.

– Мне приятно… когда больно, – пьяно пробормотал омега.

Руки альфы замерли, тяжело сглотнув, Олав переваривал услышанные слова. А потом быстро подхватил омегу под руки.

– Мы идём домой! – твёрдо сказал альфа.

/Skrömta – Douce Dame

До дома Марта пришлось добираться на такси, к счастью денег, что одолжил Киар, хватило на поездку, потому что всю остальную наличность Олав успел прогулять. Рядом со зданием не стояла машина Матса, и Олав беспрепятственно прошёл, не пугаясь сердитого ревнивого брата.

Дотащив омегу до комнаты, Олав без всяких прелюдий и разговоров прижал его к стене и с нетерпением впился в губы. Близость омеги вызывала желание постоянно, стоило лишь на мгновение задуматься о его теле, как член тут же вставал. А то, что Март устроил на танцполе, вообще ни в какие ворота не лезло. Олав постоянно поправлял штаны, чувствуя, как выпирает ширинка. И сейчас, наконец, омега был в его власти, горячий, обжигающий, полный страсти.

Март отвечал на поцелуй, тянулся к альфе, пытаясь снять с него мешающую одежду и коснуться желанного тела. Омега, очевидно, был очень пьян и совершенно не контролировал свои желания. Олав был уверен, что в трезвом уме он бы снова строил из себя недотрогу. Только альфе такая активность не пришлась по душе и, уложив омегу на постель, он скрутил ему руки за спиной своим ремнём.

– Что? Ты чего творишь? – запыхтел недовольный Март.

– Хочу брать, а не отдавать, – ответил Олав и стащил с омеги узкие шортики с бельём. – Ты течёшь, весь насквозь промок!

Пальцы альфы нагло забрались вовнутрь, и Март застонал, раздвигая ноги. Ему было стыдно от того, что весь вечер он хотел близости, думал о каких-то нежностях, и сейчас, оказавшись связанным под этим альфой, он крутился от нетерпения, мечтая только о сексе и ругая себя за такие желания.

Олав навалился сверху, прижал всем телом, мешая дышать, и обхватил руками, окончательно лишая подвижности. Проникновение вызвало обжигающую волну во всём теле, Март с трудом смог подавить первый стон удовольствия, но когда альфа стал двигаться, сдерживать себя уже не мог. Каждая клеточка внутри реагировала на прикосновения, твёрдый горячий член скользил внутри, разливая наслаждения от пяток до корней волос, и заставлял вскрикивать в голос от желания. С каждым толчком жар усиливался, тело плавилось, и Марту просто хотелось, чтобы Олав не останавливался.

Когда омега под ним со страстным стоном кончил, Олав обхватил его ещё крепче и продолжил входить, втыкаясь со всей силы, не сдерживаясь и отдаваясь на волю инстинктам. Март был влажный, податливый и невыносимо желанный. Его хотелось даже сильнее, чем когда омега старательно сбегал и динамил. Словно испробовав кусочек, захотелось получить его всего без остатка и, поддавшись этому желанию, Олав вцепился зубами в загривок. Март мелко задрожал, снова кончая, и Олав позволил и себе расслабиться, не выходя и связывая их узлом.

– Ты мой первый повязанный омега, – прошептал он ему на ухо.

– Ммм, – невнятно ответил Март, дёргая попой и постанывая от удовольствия, что дарил узел.

Вскоре тело альфы немного успокоилось, алкогольные пары малость развеялись, и он снял с Марта ремень. Омега тяжело дышал, весь покрытый испариной и, подрагивая на влажной постели залитой его спермой и смазкой. Кажется, Март желал этого даже больше, и Олав довольно хмыкнул, понимая, что пробудил в нем сексуального зверя. И теперь он будет только его.

– Метка побаливает, – сонно просопел омега, – придётся пару недель походить с пластырем, пока не исчезнет.

– Без пластыря. А как сойдёт – новую поставлю, – твёрдо заявил Олав. Метка неистинных сходила быстро, но связывала крепко, и Олаву нравилось думать, что Март будет к нему привязан.

– Делай, что хочешь, – совсем расслабленно пробормотал Март, а Олав сжал его, думая про себя, что красавчик ещё пожалеет об этих словах.

Перевернув омегу на спину, он закинул его ноги на плечи и попытался снова войти в ещё очень мокрую и растраханую дырочку. Но Март задёргался, резко проснулся и, выпучив глаза, стал отбиваться.

– Хватит уже. Спать надо. Попа болит! – Рычал омега и пытался врезать Олаву посильнее, но его отбивания только возбуждали альфу. Откуда силы взялись у пьяного и уставшего омеги, было не ясно, но колотил он альфу по лицу и ногами, и ладонями, совершенно не жалея и сопротивляясь очень даже серьёзно. Возможно, Олав действительно был немного извращенцем, но скручивая Марта, снова выворачивая ему руки и с силой впихивая ему в задницу член, он не мог сдержать довольной улыбки.