Саша Вуже - Альфа, альфа и омега

Он уже собирался запустить программу снова и выгрузить новый блок траекторных измерений, когда за его спиной раздался мягкий голос:

– Ты используешь не те данные.

Подпрыгнув на месте, Винс обернулся и остолбенел. Рядом стоял Харри. Его лица было не видно из-за приглушенного света, но Винс все равно узнал его по голосу, по едва заметному мягкому запаху и серпент разбери еще по чему.

– Эдертон, – откашлялся Винс. – Вернулся с каникул.

– Ага, – легко согласился Харри и шагнул вперед. – Мне там сказали, что я обещал помочь своему другу подготовиться к экзамену по наведению.

Застегнутый на все пуговицы, причесанный волосок к волоску, спокойный и изрядно потрепанный. Бледный, с впалыми щеками, с глубокими тенями под глазами и с желтым синяком на скуле.

– Где тебя серпенты носили? – буркнул Винс, отворачиваясь к клавиатуре.

– Не твое дело. Ну ты же неправильно все делаешь! – Харри подошел ближе и встал почти вплотную за спиной Винса. От этого по коже пробежали мурашки, а волоски на затылке встали дыбом.

– А ты, конечно, знаешь лучше? – язвительно произнес Винс.

– Конечно, лучше, меня с пятнадцати лет в лицее этому учили. Отойди, Авило, толку от тебя как от рудового осла молока.

Харри втиснулся в узкое пространство между Винсом и клавиатурой. Винс нахмурился. Что-то было неправильное в Харри. В запахе или в позе… но мозг, измученный переживаниями последних дней, отказывался выдавать информацию.

Тем временем пальцы Харри, длинные и крепкие, мужские, с ногтевой пластиной аккуратной формы, сводящей Винса с ума, как и все остальное в Харри, затанцевали над клавиатурой:

– Смотри, – говорил он, не отрывая взгляда от голограммы, – такие микроаппараты, как те, на которых ты тренируешься, трясутся от каждого чиха. Тебе нужно выгрузить данные по гравитации ближайших к ним тел, по атмосферам располагающихся рядом планет, если они есть, по давлению. И потом с учетом этого вычислять траекторию движения и прицеливаться.

– То есть подожди, вообще всех тел? – Винс моментально забыл про то, что хотел язвить, и уставился в экран. – А в каком радиусе?

Харри ухмыльнулся.

– Смотря насколько точно тебе нужно прицелиться.

Они провозились почти до времени побудки. Когда Харри в первый раз демонстрировал ему, как нужно прицеливаться, Винс наблюдал за ним, скептически скрестив руки на груди. И едва не уронил челюсть на пол, когда Харри попал с полудюймовой точностью в стремительно перемещающийся аппарат.

У самого Винса к утру вышло прицелиться с двухдюймовой точностью: в обработке данных были свои хитрости, и Харри каждый раз спохватывался из-за того, что забыл о чем-то упомянуть. И все-таки это был успех, Винс и сам не поверил своим глазам, увидев результат. Едва не запрыгал от радости.

Харри улыбался. Едва заметно и спокойно.

– Иди прими душ, Авило, и поешь. У тебя в животе бурчит, и от тебя воняет. Всю ночь и весь день тут небось торчал.

– От тебя тоже, – отмахнулся Винс, выгружая в свою личную папку результаты сегодняшней стрельбы.

Он изучит их как можно детальнее, чтобы понять, о чем еще забыл упомянуть Харри. Может, даже вытрясет из этого засранца дополнительную информацию. Должна же быть от него хоть какая-то польза, кроме тесной задницы и умения красиво прогибать спину.

– Твой омега, должно быть, родом с Бумеранга.

– Чего? – не отрываясь от своего занятия, нахмурился Винс.

– Если до сих пор ни разу не учуял на тебе мой запах. У него, должно быть, гайморит. Или вовсе нет носа.

– Ты же сам знаешь, что это невозможно, я всегда прохожу после тебя дезинфекцию, чтобы не вонять. – Закончив сохранение, Винс замер и обернулся, осознав, о чем они вообще говорят. – Харри…

– Жалко что тупость так легко не смоешь, да? Из рудового осла, еще и подпаленного, благородного рысака не выйдет, как его ни обучай.

Харри пошел прочь, его шаги в пустом зале отдавались гулким эхом.

– Раздевайся, – буркнул Харри, вваливаясь в каюту Винса спустя два дня.

– Какого хрена? – Винс сонно прищурился, уставившись на Харри, который, как и множество раз до этого, стаскивал с себя галстук, одновременно поводя плечами, чтобы стряхнуть китель.

Понадобилось несколько секунд для осознания того, что это не сон. Сдав экзамен по наведению (полдюйма точности, Винс глазам своим не поверил), он отсыпался и всерьез думал о том, чтобы прикончить лежащий в тумбочке «Центрум», а не идти в столовую. Сил не было ни на что.