Виталий Протов - Любовные похождения барона фон Мюнхгаузена в России и ее окрестностях, описанные им самим

Рига – портовый город, полный искушений и мест, где за умеренную плату готовы удовлетворить любое ваше желание, а потому долго мне искать не пришлось.

Я увидел ее почти сразу.

Это было в самом центре Риги на площади у большого собора. Я зацепился за нее взглядом, и она сразу откликнулась на мой невысказанный зов – подмигнула и кивком пригласила следовать за нею.

Пройдя несколько саженей, она обернулась, чтобы убедиться, что я иду следом.

Несмотря на фижмы, искусственным образом заужавшие ее талию, скрыть ее пышную грудь было невозможно, тут не помогали никакие корсеты – она просилась на свободу из-под платья, словно связанный зверь, который тщится порвать путы. Впрочем, столь ли тщетны были попытки этого бюста вырваться на свободу, я не знал, потому что ощущение у меня возникло такое, что его природа сильнее любых ограничений.

Мне всегда нравились такие женщины – пышные, но не утратившие привлекательности. Она шла впереди меня неторопливой походкой, оглядываясь время от времени. Я не отставал от нее.

Идти нам пришлось недолго. Она остановилась перед небольшим двухэтажным домиком, еще раз повернулась, чтобы убедиться в том, что я здесь, открыла ключом дверь и, посмотрев на меня, вскинула бровь, словно спрашивая, решусь ли я перешагнуть порог. Увидев готовность на моем лице, она вошла внутрь, за ней последовал и я, после чего ее рука сдвинула щеколду, и, надо полагать, мы оказались в доме одни.

Не стану описывать то, что происходило между нами. Надеюсь, читатель достаточно осведомлен и искушен в таких делах, а если нет, то пусть оставит до поры эту книгу и идет набираться опыта. Я же не хочу тратить ни мое, ни ваше время на очевидные вещи. Скажу лишь, что в Вие (а именно так звали мою новую знакомую) я встретил одну из немногих женщин на моем жизненном пути, которая подходила мне идеально. Если с другими мне приходилось постоянно учитывать миниатюрность их форм в сравнении с тем орудием, которым наделила меня для любви природа, то здесь я мог действовать без опаски, потому что Вия готова была принять меня всего без остатка. И мне даже временами казалось, что природа обделила меня...

Наконец все кончилось, и мы без сил рухнули на горячую постель. Я ощущал прикосновение ее чуть влажного от испарины тела, слегка подрагивавшего воспоминаниями о только что пережитом. Я и сам долго не мог прийти в себя, а когда мои руки снова стали наливаться силой, с благодарностью провел пальцами по ее груди, пробежал по животу, добрался до влажного лона, с готовностью раскрывшегося при моем прикосновении.

И тут я совершил одну из немногих, но памятных ошибок на моем жизненном пути. Я углубился в сей порочный зев, и в этот миг фамильный перстень с надписью «любовь вечна» соскользнул с моего пальца и словно провалился в бездну. Я потянулся за ним, уходя все глубже и глубже – вот уже по локоть скрылась моя рука, потом по плечо, но пальцы шарили в пустоте, не находя искомого.

Этот перстень достался мне от отца, который получил его от своего отца, который получил его от своего... история этого перстня восходит ко временам Крестовых походов, когда мой далекий предок в рыцарском облачении и с мечом в руке ушел из дома ради праведного дела освобождения христианских святынь. Не мог же я теперь оставить его в сем непотребном месте, куда наведываются десятки, а то и сотни похотливых искателей сладострастия.

Я пожалел, что у меня нет свечи, но все же спустился в изножье кровати и головой вперед проник туда, где только что вела тщетные поиски моя рука. Я продвигался все дальше и дальше, не встречая особого сопротивления на пути. Так, наверно, проникает в свою нору лис – сначала пригнувшись на лапах, а потом, попав в более широкие пространства, вставая в полный рост...

Да, уважаемый читатель, преодолев некую узость, этакие Дарданеллы, я оказался, в Средиземноморье, где вполне мог встать в полный рост. Я огляделся. Здесь было довольно светло, хотя я бы и не сравнил сию атмосферу с солнечным днем. Но свечи, о которой я подумал в начале моего предприятия, мне здесь не надобилось. Я находился на некоем подобии полянки, по краям которой росла то ли высокая трава, то ли кустарник. Еще дальше виднелись вроде бы деревья. И тут я с ужасом понял, что поиски моего перстня здесь будут делом совсем не простым. Кто искал иголку в стоге сена, тот поймет, что я имею в виду.