Роузи Кукла: Бест – лучшая

Пара валяется прямо у моих ног, на полу и сношаются. Это та, незнакомая девка и кто — то еще. Кубышка сидит совсем голая, рядом с тремя переплетенными телами. С пьяного состояния, я все никак не могу понять, что же там происходит. Вижу тощие ноги Глисты, торчащие в стороны и голый зад пацана, между ними, а потом замечаю, еще пару коленей второго пацана, на котором лежат эти двое. Я ничего не могу понять. Кубышка, видит меня, и бесстыдно сверкая своим голым телом, вскакивает и, крепко схватив меня за руку, тянет к этим борющимся телам. Конечно, я слышу их выкрики и стоны. Я вся загораюсь от действия, увиденного прямо перед собой. Задница дрыгается, Глиста воет, парень, лежащий пол ними что — то кричит. И все они живо шевелятся, ритмично припадая. Смутно начинаю понимать, что же происходит. Кубышка, все время стремится подлезть рукой и что — то перехватить у них между ног. Потом задница парня соскальзывает, и я вижу, но уже краешком глаза, как его перехватывает Кубышка и хватает ртом его возбужденный и торчащий пестик. А все мое внимание приковано к тому, что я вижу. От чего не могу отвести глаз. Я вижу большую, всю в глубоких складках и совсем не малышку, Глисты и перекинутый к ней между долек попки, глубоко уходящий в нее толстенький член. Лицо ее потное, она что — то громко шепчет, чего я, спьяна не понимаю, а я не могу отвести глаз, от ее растрепанных и мокрых складок и этого быстро снующего в нее члена. От охватившего меня возбуждения присаживаюсь рядом, смотрю на эти судорожно извивающиеся тела и чувствую, как снизу, туда, ко мне, начинает накатываться волна вожделения и похоти. Мне тоже так хочется. Я физически ясно ощущаю эти скользящие перемещения в нее. Они потные, горячие и очень живые. Не могу удержаться и сама, рукой, лезу к ее мокрой и потной лодочке. Я касаюсь пальцами ее срамных губ, и меня пронизывает волна возбуждения. В ту же секунду я вижу широко раскрытые и безумные глаза владелицы лодочки, и слышу, с ее вздрагивающих губ призыв ко мне. Я не схватываю первые слова, а потом обжигаюсь их смыслом. Она просит совать, совать ей! И просит, уже умоляет страстным шепотом и глазами, всем перекошенным в агонии лицом. Засунь!!! И я это делаю! Я сама не понимаю как, но я сую свои пальцы, ей куда — то под скрученные губки и они, с каждым их совместным толчком двух тел все глубже в нее погружаются. Пальцами ощущаю, мокрые и горячие стенки, и ударяющие в ее лоно ритмичные толчки сзади. С каждым новым толчком мои девичьи пальчики все глубже и глубже, уходят в это кипящее, переполненное страстью сжимающееся лоно. Я вся горю. Чувствую, как по ногам моим медленно тянется ниточка сока. Меня все ошеломило, я поражена, я растоптана и опрокинута навсегда. Меня опрокидывает и выворачивает из детства эти сказочные ощущения и бьющая в руку и голову энергия совокупления. Страсть, несомненно, корежит мое, все еще полудетское сознание. От вибрации и сексуальной энергии тел у меня слишком рано, не слушая ритма внутренних часов, запускаются шлюзы и в кровь, разливающейся, как в половодье рекой, устремляются гормоны. Мгновенно я вся закипаю. И во мне, вопреки всякому ходу времени, слишком рано, просыпается женщина.

Мои действия не остаются без внимания и благодарности. И как только, прекращается движение бедер, она, все еще сидя на нем, тянет меня к себе, ищет горячими и дрожащими губами и целует.

Я обжигаюсь ее поцелуем. Ведь он совсем не похож, но те, что я тайком срывала и чувствовала с мальчишками. Это страшный поцелуй. Горячий, долгий, засасывающий до боли мои губы и останавливающий дыхание. В нем обжигающая страсть, неистовство заряженного энергией секса, женского тела. Меня как ударом поражает он в самое сердце. Когда он слабеет, и я ощущаю приливы крови, первое, что я делаю, я шепчу ей, этой неуклюжей, тощей и мокрой курице ее новое имя, которое проносится и слетает с моих губ. Я шепчу ей, что она теперь мой листик, Листочек. От этих слов она вздрагивает, лезет медленно, выпуская из под себя опадающее мужское достоинство. Удерживая руками себя снизу, садится на корточки, сжимается, и я вижу, как начинают трястись ее тощие и угловатые плечи. Она плачет. Я вижу. Я понимаю. Мне ее жалко, безумно жалко. Я озираюсь и вижу, что теперь ничего не происходит. Кубышка обнимается и целуется, а пара уже присела и отдыхает. Я ищу, беру свой портфель рукой, все еще мокрой от ее соков и ни на кого не глядя, выхожу.

Какой из всего этого я делаю вывод?

Что можно получать максимум удовольствий и с девушками.