Вики Майрон - Дьюи. Кот из библиотеки, который потряс весь мир

В эти дни Айова ввела специальные конверты для налоговых деклараций, и мы всегда держали наготове ящик с ними для наших посетителей. Половину своей первой зимы Дьюи провел свернувшись в этом ящике.

— Мне нужен один конверт, — нервничая, говорил посетитель, — но не хотелось бы беспокоить Дьюи. Что же делать?

— Не беспокойтесь. Он спит.

— Но разве это его не разбудит? Он же лежит на конвертах.

— О нет. Дьюи спит как убитый.

Клиент осторожно перекатывал Дьюи в сторону и бережнее, чем требовалось, вытаскивал один конверт. Он мог бы и лихо выдернуть его, как фокусник выдергивает скатерть из-под обеденного набора, но это ничего бы не изменило.

— На конверте остался кошачий волосок, но ничего страшного.

Другое любимое прибежище Дьюи было за копировальным аппаратом.

— Не волнуйтесь, — говорила я смущенному клиенту. — Вы его не побеспокоите. Он выбрал это место потому, что здесь тепло. Чем больше копий вы сделаете, тем больше тепла пойдет от машины, и он будет просто счастлив.

Если клиент не был уверен, что делать с Дьюи, мы таких колебаний не испытывали. Одним из моих первых решений было не тратить на содержание Дьюи ни одного пенни из библиотечных фондов. В задней комнате мы установили коробку, куда каждая сотрудница кидала накопившуюся мелочь для нужд Дьюи. Большинство из нас приносили из дому пустые банки из-под содовой. Сбор их для переработки был всеобщим увлечением, и Синтия Берендс каждую неделю относила их в пункт приема вторичного сырья. Таким образом, все мы вносили «вклад в общее дело», чтобы кормить котенка.

В обмен на эту скромную жертву мы получали бесконечные часы удовольствия. Дьюи нравилось прятаться в ящиках, и он обрел привычку выскакивать из них, когда вы меньше всего этого ожидали. Когда кто-либо расставлял книги по полкам, он влезал на тележку и путешествовал по библиотеке. А если Ким Петерсон, секретарь библиотеки, начинала печатать, то все знали: сейчас начнется представление. Заслышав треск клавиш, я тут же откладывала все дела и ждала сигнала.

— Дьюи опять охотится на клавиши! — кричала Ким.

Я вылетала из своего кабинета, чтобы увидеть, как Дьюи, стоя на задних лапах, перегибается через белую пишущую машинку Ким. Голова его дергалась из стороны в сторону вслед за кареткой, которая бегала справа налево и обратно до тех пор, пока он мог это выдержать, а потом он принимался кидаться на эти странные прыгающие существа, которые являлись всего лишь рычагами с буквами. Все сотрудники приходили сюда и, глядя на Дьюи, покатывались со смеху. Проказы Дьюи всегда собирали зрителей.

Наш маленький коллектив существовал без каких-либо сложностей. Все в библиотеке были настроены доброжелательно, но с годами сотрудники стали отдаляться друг от друга, разбиваться на группы. Только Дорис Армстронг, которая была старше и, наверное, умнее остальных, продолжала дружить со всеми. В середине рабочего помещения у нее стоял большой стол, на котором она оборачивала каждую новую книгу в пластик, и ее добрый юмор сплачивал нас. Кроме того, она была самой большой почитательницей кошек, и вскоре ее стол стал одним из самых любимых мест Дьюи. Поздним утром он вытягивался здесь, нежась на больших листах пластика и создавая еще один центр притяжения сотрудников. Здесь всем нам хватало места. Столь же важно, что Дьюи был другом всех наших детей (в случае с Дорис — внуков). Между нами, сослуживцами, не происходило ничего особенного: случалось, кто-то лишний раз не извинялся или слишком безапелляционно излагал свои взгляды, но стоило появиться Дьюи, как напряжение моментально сходило на нет. Мы смеялись, мы становились дружелюбнее, Дьюи сплачивал нас.

Сколько бы увлечений ни было у Дьюи, он никогда не нарушал привычный ход событий. Ровно в десять тридцать он просовывал голову в комнату персонала. Джин Холлис Кларк, оторвавшись от работы, ела свой йогурт и, если он терся около нее, давала ему облизать крышечку. Джин была тихой и трудолюбивой, но всегда находила возможность уделить время Дьюи. Если Дьюи хотелось побездельничать, он мог повиснуть вниз головой на левом плече Джин — всегда только на левом и никогда на правом, — пока она занималась бумагами. Через несколько месяцев Дьюи уже не позволял нам баюкать себя на руках (полагаю, он считал, что уже слишком взрослый для этого), так что все мы переняли подход Джин, когда Дьюи висит на левом плече. Мы называли это «таскать Дьюи».

Дьюи помогал и мне расслабляться, делать коротенькие перерывы, что очень меня устраивало, потому что я привыкла слишком напряженно работать. Я часами сидела, склонившись над столом, старательно разбираясь в цифрах бюджета или составляя отчеты, и не обращала внимания на Дьюи, пока он не вспрыгивал мне на колени.