Александр Звонкин - Домашняя школа для дошкольников

Тут вдруг Дима произносит какую-то туманную и довольно бессмысленную фразу, в которой, однако, фигурируют слова "самая левая коробочка". Я поскорее интерпретировал эту фразу в нужном мне направлении и стал рассуждать вслух. Возьмем первый шарик и положим в самую левую коробочку. Куда теперь можно положить второй шарик? Во вторую, третью, четвертую и пятую коробочки; всего четыре решения. Теперь первый шарик положим во вторую коробочку. Тогда второй можно положить в четыре оставшиеся: в первую, третью, четвертую и пятую коробочки - еще четыре решения. Теперь положим первый шарик в третью коробочку и т. д. Всего получается пять раз по четыре решения, то есть... двадцать решений! Вот так раз! Мальчики в полном ошеломлении, а я как можно скорее сворачиваю все дела и заканчиваю занятие.

На этот раз я бил без промаха. Теперь уже все дети без исключения занялись самостоятельными исследованиями - что-то дома перекладывали, рисовали, и в итоге - кто раньше, кто позже и частично с моей помощью - разобрались все же, почему для получения правильного ответа число 20 еще следует разделить пополам.

Детский вопрос: можно ли других людей в чем-то убедить?

Пятилетний экспериментатор?

Как-то уже не на кружке, но явно под его влиянием, у меня произошла такая беседа с сыном. Дима спросил меня, как вообще можно других людей в чем-то убедить. "Есть разные способы, - ответил я, - В физике, например, делают опыты". - "А-а, понятно". (Что такое физический опыт, Дима знает по книге Л. Л. Сикорука "Физика для малышей" - одному из наиболее блистательных шедевров научно-популярной литературы для маленьких.) "Вот, например, такой вопрос: какие предметы падают быстрее - легкие или тяжелые?" - "Конечно, тяжелые падают быстрее". - "Ты так думаешь. А другой человек может сказать, что предметы падают одинаково быстро". - "Ну-у нет!" - "А почему нет?" "Ну, ведь если мы возьмем камень и лист бумаги, то камень упадет быстрее!" - "Да. Значит, чтобы убедить этого другого человека, что он не прав, ты сделаешь опыт, верно? Возьмешь камень и лист бумаги и посмотришь, что упадет быстрее". - "Да". - "А теперь давай сделаем другой опыт".

Как невидимые круги сделать видимыми?

Идею этого опыта мне рассказали друзья. Сначала мы берем два одинаковых листа бумаги, и они, разумеется, падают одинаково медленно. После этого я комкаю один из листов и скатываю его в комок. Я хочу спросить, какой из листов теперь упадет быстрее, но Дима меня опережает. "А теперь вот этот (он показывает на комок) стал тяжелее". - "Почему!?!" - "Потому что он упадет быстрее". Вот, оказывается, как обстоит дело. Для того чтобы физический опыт мог вас в чем-то убедить, нужно сначала, чтобы ваша логика развилась до такого уровня, когда вы осознаете недопустимость логических кругов.

Бросаем в паре все, что попадается под руку

Я, однако, не унимаюсь. Мы продолжаем бросать в паре все, что попадается под руку: пуговицу и большой тяжелый лист ватмана, пуговицу и гирю, пластмассовый пустотелый кубик и деревянный кубик того же размера и т. п. Дима обескуражен результатами; попытался было предположить, что пуговица тяжелее листа ватмана, но быстро отказался от этой мысли. "Значит, бывает по-разному. Иногда легкие вещи падают быстрее, а иногда тяжелые". Он уже почти готов удовлетвориться таким объяснением. И вдруг догадывается: "А-а, понимаю, папа! Это ему воздух мешает падать". - "Кому?" - "Лист большой, и ему воздух мешает падать, не пускает его. А пуговица маленькая, ей воздух меньше мешает". - "Правильно! А если бы воздуха не было, что бы тогда было?" - "Тогда бы все падали одинаково". - "Молодец. А когда я лист бумаги скомкал в комочек, что произошло?" Дима подбирает слова, чтобы сформулировать ответ. Меня подводит нетерпение - я отвечаю за него: "Воздух ему перестает мешать". Но Дима меня поправляет: "Нет, не перестает, а начинает меньше мешать".

Принципиальное отступление от принципа

Я уже писал о своем принципе: никогда не пытаться "внедрить" в ребенка свою точку зрения, даже намеком. Но в иерархии принципов есть еще один, более важный: ни одному принципу не должно следовать с железной непреклонностью.

У каждого из нас есть "внутренний редактор". Он следит за тем, чтобы мы рассуждали, писали, говорили, поступали в соответствии с общественными нормами. Этот "редактор", по-видимому, нам необходим. Без него мы стали бы непонятными для других. Но он же сковывает творчество. Внутренне свободен и открыт для творчества тот, кто чтит принцип: ни одному принципу не должно следовать с железной непреклонностью! Кстати, дети нередко поступают так, будто следуют этому принципу. Это "творческая смелость" по неведению