Миша Бастер - Перестройка моды

Особенно мне помогла в жизни тогдашний репортер из пресс-агентства Sygma 2 Анна-Кашья Натис (тогдашний псевдоним) – крайне умная и деловая полька, жившая и работавшая во Франции. Мне сейчас очень приятно видеть, что она добилась всего, чего хотела тогда. Она сделала пару репортажей в хороших глянцевых журналах, один из них вышел в журнале «Glamour» в апреле 89-го, разворот с фото Кевина Дэвиса костюмов «Русская рулетка» и «Красный Ку-клукс-клан» и «Серп и молот» Следующий ее репортаж, на несколько разворотов, вышедший в очень большом количестве европейских изданий в конце рубежа девяностых. Я знаю про «Newlook», «Figaro», «The Times», «Corriere della sera», «Wiener» – большая фотоистория Винсента Кнаппа, стал знаменитым и даже получил Гран-При на фестивале прессы в Анжере, по-моему, в 89-м году.

В некоторых изданиях про L.E.M. было написано что это уличный театр. Помню, я спросила тогда Анну «Чего они нас обижают?», а она мне ответила, что уличный театр – это дико модно сейчас во Франции. В конце концов, в 1998-м я признала L.E.M. уличным театром, выступив в качестве одного из хедлайнеров крупнейшего фестиваля уличных театров в Орийяке. Еще в этом репортаже было фото Монро и его коллаж с Горбачевым, косившим под Индиру Ганди (обложка журнала «Винер»), фото Гаркуши в своем сценическом костюме, и фото Веселкина в своем. Но мои костюмы были основой, и, конечно, мне это очень было на руку – в 1989-м году мы впервые поехали на гастроли в Германию – мне кажется, с подачи Хольгеров, которые порекомендовали всю тусу, у них снявшуюся, главе общества германосоветской дружбы Герхарду Веберу. Он вывез на гастроли в Гамбург нас, и еще кого-то, не помню сейчас. Для нас это было просто спасением: в совке выступать уже было невозможно.

М.Б.Чем в театре занимался Сергей Чернов? Каков был его подход к созданию коллекций?

Л.П.Сергей Чернов получил среднее художественное образование, он профессиональный художник по костюмам. Он с детства увлекался рисованием и одеждой, и даже получил второе место на всесоюзном художественном конкурсе газеты «Пионерская правда» в 1972-м году, его работа была эскизы костюмов. Он делал показы своей альтернативной моды на квартирных концертах в 1985-86 году, которые организовывала Алла Дегтяр. Познакомился с рок-музыкантами, делал костюмы для группы «Эпос», Марины Капуро, делал задник для «Ноля». Много работал в кино, делал костюмы для некрокино Юфита. Участвовал в «Поп Механике» в составе «индустриальной группы» (Новиков, Африка и он) в 1986-92 годах. В «Поп Механике» он являлся практически единственным художником по костюмам.

И со своими «не носимыми» костюмами Сережа Чернов был сущей головной болью. Он всегда импровизировал: притаскивал с собой чемоданы невиданных прибамбасов, тканей, красок и лепил произведение прямо на глазах у ошарашенного закулисья. Некоторые модели Сережу побаивались: вдохновение придавало его глазам нехороший блеск, он яростно грыз карандаш, глядя в упор на подопытную манекенщицу, прикидывая, чем бы еще дополнить ее итак уже маловероятный облик. Бытовали слухи, что он маньяк, что сейчас очень смешно вспоминать. Вообще, лицо художника модельера в гримерке – это отдельная тема, я обычно гоняла по возможности из-за кулис людей с камерами. Приступ вдохновения на моем лице выглядит так: бессмысленные глаза, отвисшая челюсть и даже иногда ниточка слюны на подбородке. Помню, как однажды Сережа надел парню на голову некую конструкцию из металлической сетки для промышленных ламп, задрапировал ему тулово раскрашенной брызгами тряпкой, осмотрел, подобно Джексону Поллоку, побрызгал краской на получившийся коллаж, и, в качестве последнего штриха, засунул манекенщику в рот резиновую лягушку, так, чтобы наружу торчали ее нижние конечности. Вот это было искусство! К числу незабываемых моделей относится также надетый на покрашенный золотой краской мужской торс алюминиевый остов раскладушки.

Но вся эта красота творчества Чернова была очень тяжела в совместной работе: не было ясно заранее, сколько костюмов выпустит Сергей, какие они будут и т. п. Костюмы импровизировались, никогда не были одинаковыми, нельзя было повторить удачный перформанс. К тому же я оказалась в роли режиссера, и вся эта неопределенность плохо совмещалась с моими режиссерскими принципами, требующими более ясной истории. Вне сомнения, Чернов повлиял на меня в выборе материалов, я много работала с нестандартными для одежды материалами, типа огонь, вода и медные трубы, но метод компоновки был совершенно другой, я бы сказала, не музыкальный, как у Сережи, а поэтический, текстовый. И я, и Пит были поэтами: Пит – очень хороший, я, говорят, тоже, мы не публиковались, сначала было негде, потом не до этого.