Сергей Решетников - Иркутская сага. Воспоминания о прожитом. Том 3

В глазах у дочери заблестели искорки восторга. Они сменили туманную озабоченность ее взгляда. Оля радовалась за птичек. И, конечно, за себя. Ведь она хоть и маленькая еще, но уже отличный кулинар. Птички по достоинству оценили ее труд. Папа все правильно подметил, наверное, думала моя доча.

– Мама, мама, птички клюют мои пельмешки, которые я слепила сама! – зазвенел голос нашей дочери.

Он звучал, как родник, переливался, как колокольный перезвон. От этого в нашей квартире становилось светлее и теплее. Мне начинало казаться, что снежинки за окном хороводят уже под весенние мотивы. Что капель уже не за горами. А зима только начинала набирать свою силу.

О родственниках Георгия Семеновича Щёкотова мне почти ничего неизвестно. Знаю только, что он уроженец Кузбасса. Давненько, годах в шестидесятых, приезжал его брат. Но, напившись, он начал метать ножи в дверь кухни. Все радовались, когда он уезжал обратно домой.

Ангелина Ивановна в девичестве носила фамилию Сальникова. Отца и мать она не помнила. Когда ее родная мать трагически погибла в г. Улан-Удэ, на семейном совете трех сестер, урожденных Сальниковых, которые жили в Иркутске, было решено поручить воспитание малолетней девочки Ангелины ее тете Клавдии. Так и получилось.

Клавдия Васильевна Сальникова свою приемную дочь не очень любила. Ее родное дитя умерло в младенчестве. Клавдия была одинокой. Членство в партии коммунистов помогало ей работать начальником на разных постах. Последним был пост директора Курбатовской бани, что была возле старого моста через Ангару. Ангелину нередко лупила до потери сознания за провинности и шалости. Но Ангелина не помнила зла, тогда лупить детей было нормой – «чтобы выбить дурь из головы». Вот и выбивали, кто ремнем, кто палкой, иногда до смерти. Наверное, повторяли свой опыт побоев, полученный от родителей, перенося его уже на своих детей, родных или приемных. Времена были суровые и нравы тоже.

Клавдия Васильевна Сальникова (первая слева) с подругами

Я помню Клавдию Васильевну – она была грузной, шла и пыхтела, как паровоз. Глаза были уставшими, а взгляд – сердитым. Не выветривался с годами начальствующий дух. В квартире приемной дочери ее всегда усаживали за стол, предлагали покушать. Она отказывалась для приличия. А потом говорила, что мол попробовать немножко можно.

Кушала хорошо, отсутствием аппетита не страдала. Могла «попробовать» аж половину кастрюли супа, потом – котлеты с картофельным пюре, чай (большую кружку) и т. д. Мы любовались этим действом. Любви и ласки со стороны Ангелины Ивановны к своей второй маме я особо не замечал, но отношение было уважительным и заботливым. Не стало Клавдии Васильевны в марте 1976 года. Мы с Леной постоянно, бывая на кладбище в предместье Радищево у моих родных: папы, сестры Гали, Миши (ее мужа), бабы Веры и тети Иры Решетниковых, посещаем могилку Клавдии Васильевны, кладем цветы. Лена прибирается, наводит порядок.

Сестры Сальниковы

На работе Ангелина Щёкотова (вторая слева вверху)

У Клавдии Васильевны Сальниковой были еще две сестры.

Первая – Матрена Васильевна, в замужестве Лебедева. У нее был сын Николай, у него – две дочки, Марина и Елена, они учились в нашей 15-й школе, но дружбы мы почему-то не водили, да я и не мог знать, что в дальнейшем они станут моими родственниками по линии жены. У Марины, работающей врачом, есть сын Саша и дочь Юля. У Лены, она работала главным врачом поликлиники №11, есть два сына – Леша и Паша.

Елена Николаевна Лебедева, 2018 год

Марина Николаевна Новопашина (Лебедева), 2018 год

У сына Гоши с супругой Марией был сын Савельев Виктор, у него тоже был сын.

Слева направо: Георгий Щёкотов, Мария Савельева, Ангелина Щёкотова, Виктор Савельев (сын Марии)