Андрей Васильченко - Мода и фашизм

Летом 1941 года официальные полномочия на вмешательство в дела моды получил Роберт Лей, который был назначен специальным имперским уполномоченным. В 1942 году его на этой должности сменил художник-декоратор Бенно фон Арендт. Лей в силу своей предельной загруженности не мог выполнять возложенные на него обязанности. В итоге партийное руководство НСДАП пришло к выводу, что решение проблемы «немецкой моды» надо было отложить. Как и ко многим социально-культурным проектам, к ней было решено вернуться «после окончательной победы Германии». В Имперском министерстве экономики даже вынесли специальную резолюцию: «Доминирование немецкой моды в Европе должно сохраняться, но ее окончательное оформление надо отложить на более поздний срок».

Мода оказалась сведена к импровизации, на которую могла быть способна отдельная немецкая женщина. Как уже говорилось выше, население Германии не могло получить по платяным картам даже самого необходимого. Женщины в буквальном смысле изнывали от системы карточных пунктов, которые было очень сложно превратить в реальные товары. Ресурса карты, рассчитанной на год, явно не хватало, за месяц без лишних трат люди «расходовали» 18 пунктов из 100. Если посчитать, то видно, что для более-менее нормального обеспечения ресурс платяной карты должен был составлять около 250 пунктов. В наихудшем положении оказались те люди (прежде всего из рабочих слоев), которые не имели до 1939 года богатого гардероба, то есть они были лишены какой-либо возможности импровизировать с одеждой. Женщины с маленькими детьми придерживались мнения, что платяная карта вообще никак не способствовала нормализации ситуации на рынке. Им оставалось утешаться лишь тем, что их лишения должны были помочь «доблестным солдатам вермахта». Некоторое время население Германии верило в скорую победу, после которой должна была вновь начаться «нормальная жизнь». Хорошо видно, что нацистский режим обладал немалым мобилизационным ресурсом, который заставлял поверить многих немцев, что для них война в тот момент была самым главным событием.

Одежда для лыжных прогулок

Девиз «Униформа важнее юбки», который использовался АДЕФА, не только способствовал наращиванию выпуска военной униформы, но и помогал в некоторой степени изменить структуру производства самой одежды. В данном отношении в нацистской Германии всегда были готовы к рационализации и модернизации производства. «Новый Венский ежедневник» сообщал в 1942 году: «Чтобы и дальше развивать возможности немецкой индустрии, предприятия не должны ни на минуту прерывать свою работу на протяжении недель и месяцев. Рабочие, техника и станки должны использоваться предельно эффективно». В том же самом году сообщалось, что «концентрация текстильной промышленности была завершена».

Чтобы рационализировать работу швейных фабрик и предприятий легкой промышленности, было решено осуществить узкую специализацию производства. Каждой из фирм предлагалось на выбор производить в массовом порядке исключительно небольшой ассортимент изделий. С одной стороны, это позволяло использовать «эффект конвейера», а с другой – облегчало решение проблем со снабжением. Одной фабрике полагались одни материалы, другой – другие. На одной производили одежду, на другой – делали пуговицы и застежки. Подобная специализация оказалась неким «благом» для гражданских потребителей. Одна из партийных структур на полном серьезе сообщала: «При прежнем разнообразии продукции выбор одежды был форменным мучением, теперь люди не будут терзаться сомнениями». Но при этом население рейха продолжали уверять в том, что выбор одежды все равно оставался широким, а повального облачения «гражданских» в униформу не предвиделось.

В ходе реорганизации легкой промышленности Третьего рейха из планов производства было устранено все, что не могло использоваться для ведения «тотальной войны». Первоочередными задачами было снабжение вермахта военной формой и рабочего населения рабочей одеждой и спецовками.

Мода для простых женщин («Национал-социалистическая женская вахта», 1943 год)