Ольга Лазорева: Чернослив в шоколаде

Я решила, что Марика хочет уйти, и даже неприметно вздохнула с явным облегчением. Этот разговор начинал угнетать. Но она глянула на меня и предложила, отчего-то перейдя на «ты»:

– А не хочешь пройтись? Или тебя ждут?

Я удивилась, но кивнула, правда, пробормотала, что меня действительно ждут. Но Марика словно не слышала. Она направилась по кленовой аллейке, я пошла рядом.

– Ты тоже что-то грустная, – непринужденно заметила она.

– Есть немного, – согласилась я.

– А где тебя ждут? – поинтересовалась она.

– За тем корпусом, – ответила я и обернулась. – И мы как раз от него удаляемся.

– Если нужно, то иди, – еле слышно пробормотала Марика, и из ее глаз вновь потекли слезы.

– Мы можем немного пройтись по этой аллее, – мягко сказала я, – а потом вернемся. Если хочешь, расскажи о своем друге. Как его зовут?

«Бедная девочка! – мелькнула мысль. – Ей и правда очень тяжело все это переносить. Готова с первой встречной поделиться»

– Его зовут Кирилл, – с готовностью ответила она. – И он необыкновенный! Мы встречаемся уже полгода. И я безумно, безумно, безумно люблю его! Если он умрет, я тоже здесь не останусь!

– Но ведь сейчас все хорошо? – спросила я и вновь почувствовала легкое неудобство от такого чрезмерно эмоционального проявления чувств. – И в будущем многое будет зависеть от тебя.

– Ты так и правда считаешь? – спросила Марика и даже остановилась.

– А как же иначе! – ободряющим тоном ответила я и тоже остановилась.

Марика тихо пропела: «В разгаре лета найти и потерять! Нет, мы не сможем смеяться и кричать». Она нагнулась и подняла лист клена, уже начавший желтеть. Поднеся его к лицу, Марика закрыла глаза и продолжила тихо петь: «Ждать, пытаясь себя сдержать, ты просто не сможешь петь…»

– Что это? – вяло поинтересовалась я, так как ее поведение начало меня порядком раздражать.

Марика была явно неординарной девушкой. Но у меня сейчас даже такой тип личности не вызывал интереса. И это было плохим признаком. Я давно для себя поняла, что истинная депрессия – это когда никого и ничего не любишь.

– Это моя любимая группа «Маракеш», они из Киева, – ответила она и закружилась на месте. – И это их хит «Ждать». Просто супер! Не слышала никогда?

Я отрицательно покачала головой.

– А ты кем работаешь? – спросила Марика довольно равнодушным тоном и бросила лист на асфальт.

– Никем, – нехотя ответила я и пошла по дорожке обратно к корпусу.

– Здоровски! – восхитилась она и двинулась за мной.

– Книги пишу, – пояснила я на всякий случай.

– Да? – отчего-то обрадовалась Марика. – И как твоя фамилия, если не секрет?

– Лазорева.

– Не слышала, – разочарованно протянула она. – Ой, смотри, бабочка!

Марика побежала к клумбе, над которой кружился крохотный лазоревый мотылек.

«Сущие дети! – подумала я, наблюдая за ней. – А уже любовь, смерть и мысли о вечном! Неправильно все это! Но девочка странная, я таких что-то и не встречала».

Скоро Марика догнала меня и пошла рядом. Мы обогнули корпус, и я увидела, как Ириска что-то гневно говорит охраннику, а Лена все так же сидит на скамейке и улыбается, наблюдая за ними. В этот момент она заметила меня и махнула рукой. Ириска развернулась в мою сторону всем корпусом. Увидев ее красное разозленное лицо, я невольно улыбнулась. Охранник что-то сказал ей, мельком глянул на меня и быстро направился прочь. Мы и подойти не успели, как Ириска начала выговаривать мне за то, что я так внезапно исчезла. Моя сумка осталась тут, телефон был в ней, поэтому Ириска позвонить не могла.

– Оля! – быстро говорила она. – Разве так можно?! Называется, пошла в туалет и пропала на час! Я уж и не знала, что думать! Уже даже охранника вызвала на подмогу. А Лене волноваться нельзя, ты же знаешь!

– Я и не волновалась. С чего ты взяла? – усмехнулась Лена.

– На час? – изумилась я и достала из сумки мобильный.

Глянув на дисплей, пробормотала, что прошло всего сорок минут.

– Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошла, – встряла Марика, видя, что на нее никто не обращает внимания.

– Всего хорошего, – ответила ей Ириска.

– Оль, можно твой мобил? – спросила Марика.

Я удивилась, но протянула ей телефон. Ириска сразу замолчала и в недоумении смотрела на нас. Марика раскрыла его и что-то вписала. Потом отдала мне со словами: «Мой номер. Звони, буду рада». Она кивнула нам и пошла прочь легкой стремительной походкой. Ириска проводила ее взглядом, помолчала, потом повернулась ко мне.