Ирина Сталькова - Материнство

Мне кажется, надо говорить об этом как можно чаще и не бояться ни высоких слов, ни банальных истин. Ни джинсы, ни магнитофоны, ни кроссовки ничто из этого не окупается. Улыбка, доброе слово, внимательный взгляд - вот что, не имея цены, стоит того, чтоб подарить и получить в подарок. В классе, где учится один из моих сыновей, меня поразил мальчик с робким и туповатым лицом. Шло родительское собрание, последнее в году, и учительница говорила о его слабых успехах. "Ну, завтра отправлю его в лагерь на три смены", весело и по-деловому отозвалась мама. "Он же весь год на продленке, хоть месяц побудьте с ним!" - чуть ли не взмолилась учительница. "Да когда же мне?" - удивилась мать. И вот тут мальчик улыбнулся. Так мы улыбаемся, когда нам напоминают о заблуждениях нашей юности: грустно, и насмешливо, и безнадежно. Безнадежная улыбка ребенка - вдумайтесь только! Мамы и папы, дети нас любят! Они не кормят нас и не стирают на нас, они хотят доверить нам свою тайну и поделиться радостью, они хотят обнять нас. Не спрашивайте, недовольно оторвавшись от телевизора: "Чего тебе? Иди играй". Поговорите с ними. Только это и нужно ребенку - чувствовать, что ему рады, а вовсе не джинсы и не черная икра.

Когда дитя еще в пеленках, мать спит вполглаза и вполуха прислушивается: как он там? Она не реагирует на грохот полночного трамвая под окном, зато мгновенно вскакивает, если чуть дрогнуло дыхание малыша. Вот так подросший ребенок впитывает вас, ваше отношение ко всему на свете: когда вы дома и когда на работе, когда готовите и когда смотрите телевизор. Это впитывание и называется по-научному "семейное воспитание".

СИЛА ИЛИ СЛАБОСТЬ

Этот вопрос принадлежит к числу вечных, т. е. каждый из нас неизбежно становится перед необходимостью решать его для себя и, решив однажды, возвращается к нему снова и снова, каждый раз начиная с нуля. Что такое сильный человек? И где та граница, где сила переходит в свою противоположность - в жестокость, потому что, я убеждена, жестокость - это порождение слабости, это ее маска, за которой она прячется, чтоб, не дай бог, не подумали, что она - слабость. А главное, где корни жестокости, с чего она начинается? Я мать, и проблема начала каждого взрослого качества, его истоки - для меня живая сегодняшняя задача.

И в детском саду, и во дворе дома, где мы живем, постоянно встречаются дети, которым все незнакомое, непонятное хочется ударить, раздавить, победить. Как часто это поощряют взрослые, бездумно формируя бесчувственное отношение к чужой боли. Мы с детьми гуляли в парке и увидели толстую мохнатую гусеницу, степенно переползавшую дорожку. В современном городе всякое живое - редкость, немножко чудо, а это было такое рыжее, такое невиданное. Ребята столпились вокруг нее и стали горячо обсуждать, какая бабочка из нее получится, как вообще получается бабочка из гусеницы, куда деваются бабочки зимой и т. д. Наша группа вызвала интерес у проходившей женщины с девочкой лет шести, они подошли, и девочка тоже удивилась: "Ой, какая гусеница!" "Они вредные, раздави ее!" - скомандовала мама, и, прежде чем мы успели опомниться, от будущей легкокрылой бабочки осталось грязное пятно, а мама с девочкой пошли гулять дальше. Зло всегда рождает зло, но я все равно вздрогнула, когда моя дочь, не сдерживая слез, с перекошенным лицом закричала вслед уходившим: "Дура!" И продолжала кричать, пока женщина не обернулась и не посмотрела в нашу сторону с удивлением: что случилось? И, кажется, так и не поняв, пошла дальше.

Связь между малюсеньким детским поступком и взрослым неумением сострадать не прямолинейная, но прямая и жесткая. И так же, как невидно, незаметно вяжется звено к звену цепочка этой связи, так наша общая ежедневная работа - ломать, разгибать эти звенышки, учить ребенка сдерживать слезы от своей боли и плакать от чужой.

Жестокости можно, по моему глубокому убеждению, противопоставить только силу души, уверенность в правильности своих поступков. Удар на удар не уничтожает зла, как не уничтожает его и непротивление, согласие на сосуществование. На меня большое впечатление произвела одна сценка в детской песочнице. Малыши играли: строили город. Пришел "большой" семилетний мальчик и все сломал. Они опять построили, он смотрел с интересом, как они строят, а когда все было готово, опять сломал - ему было скучно, а это все-таки забава, и притом для него безопасная. Прежде чем я успела вмешаться, один из малышей встал, отряхнул песок с рук и с колен и подошел к обидчику. "Пойдем", - сказал он и взял его за руку. И они пошли, и старший пошел за этим мальчиком, чуть ли не до пояса ему. Мальчик привел его к соседней горке и сказал: "Вот здесь играй, здесь ты никому не будешь мешать", - развернулся и пошел к друзьям. Надо было видеть - не побоюсь этого слова - потрясенное лицо "силача", когда он смотрел вслед мальчугану. Жестокая сила оказалась бессильной перед уроком уверенной в своей правоте слабости. Больше городу в песочнице никто не мешал расти и хорошеть.