Ирина Сталькова - Материнство

Вот входят первоклассники в День знаний в школу, такие нарядные, такие чистенькие. И вот мама напутствует сына: "Чтоб вернулся домой вовремя и чистый. Ты понял? Вовремя и чистый. Иначе будешь наказан". Вот первоклашки отзанимались свой первый учебный день, вся в белых оборках и бантах девочка счастливо протягивает руки со школьного крылечка: "Мама!", бежит по ступенькам и, оступившись, с размаху падает лицом вниз. "Ну как поросенок!" - возмущается мама, обеспокоенная испачканным фартуком.

В последнее время часто появляются статьи, где говорится об интересном опыте общения родителей с детьми, они устраивают совместные походы, ставят спектакли и т. д. И у многих, мне кажется, возникает ощущение, что родители - нечто среднее между массовиком-затейником и пионервожатым, что воспитывать - это проводить мероприятия со своим ребенком, а значит, для этого нужно какое-то отдельное время, как для стирки и хождения в магазин. Между тем воспитание в семье - нечто принципиально отличное от воспитания в школе, в пионерском лагере и проч. Это таинственное воспитание - тот воздух, которым мы дышим дома, невидимый, но от этого не ставший несуществующим. "Мне важен не ты, а я и мой труд, вложенный в твое обслуживание" - вот что предельно понятно объяснили мамы того мальчика и той девочки своим детям в единственный и неповторимый миг их ребячьей жизни. Урок запомнится, и не вернется ли он бумерангом к старенькой маме, своим существованием нарушающей сверкающую красоту англо-шведско-немецко-греческого интерьера? Учитель, не знающий французского, к примеру, языка, не может и обучать этому предмету. Если мы не умеем чувствовать боль и радость своего ребенка, то мы можем научить его аккуратности и бережливости, скрытности и трусости, только не способности сопереживать другому человеку. Все хотят хорошего своим детям, и все учат хорошему. Но "что такое xoрошо" и "что такое плохо" понимается по-разному в том смысле, что часто за сиюминутным "хорошо" мы не видим завтрашнего, а то и послезавтрашнего "плохо". Пусть не поймут меня так, что я против аккуратности. Я - "за"! Если мама привела сына записывать в школу, а у него колготки с огромной дыркой на коленке, то маме следовало эту дырку зашить, прежде чем выводить ребенка из дома. Но если он пришел из школы в порванных на разбитой коленке колготах, не надо горевать о тряпке, спросите, не больно ли ему.

Ребенок живет рядом с нами, той же жизнью, что и мы, а мы все считаем, что дитя - существительное среднего рода, что оно, дитя, только на подступах к настоящей жизни, той, которой живем мы. А вообще-то мы современники со своими детьми, и мир нас окружает пока общий. Чем раньше мы поймем это и примем как руководство к действию, тем лучше для них и для нас, тем легче пройдет их отрочество, юность - мучительное и счастливое время открытий и разочарований.

Женщина бежит с работы в садик за малышом, а потом тянет его за ручку в магазин за продуктами. Маленький человек семенит ножками и что-то несвязно пытается сказать, чем-то поделиться. "Закрой рот, простудишься", раздраженно реагирует мама. Я понимаю, ей некогда, она устала, а еще куча дел до вечера, но это ее товарищ идет рядом. Он ждал ее, целый день он жил без нее! Столько всего произошло, а язык такой неповоротливый, а слов так много, и они так мало выражают! Понимаем же мы муки поиска нужного слова у Пушкина, у Льва Толстого, а ведь этот замотанный в платок поверх шапки человек дороже нам, чем все гении на свете, вместе взятые. Он выучится не открывать рот на холоде, он потом и в комнате, не разжимая губ, пройдет в свой угол и уткнется в книжку. Сын-пятиклассник пошел на минутку к товарищу и пропал, час нет, два нет, уже темно на улице, и уроки не сделаны. Наконец-то звонок, открываю дверь с готовыми упреками на устах - глаза сияют, ни тени раскаяния: "Мама, мама, я придумал такого невиданного зверя, он называется Ахтикакой и может по своему желанию превращаться во что угодно, например, в темную плотную воздушную массу, из которой торчат ножки морского ежа, рожки улитки и хвостик бегемота!"

Я потом выговорю ему про уроки и что я волновалась, и он со мной, с моей точки зрения посмотрит на то время, что его не было дома. А сейчас моя работа - удивиться и обрадоваться рожкам и ножкам, как вчера моей работой было не только приготовление ужина на всю семью, но и внимательное, прочувствованное восприятие получасовой лекции о производстве селитры, которую прочел мне тот же человек, что вот сейчас так восторженно перечисляет достоинства Ахтикакого, - мой сын.