Пётр Киле - Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Полина увела ее в свою уборную, воистину артистическую, разукрашенную под античность.

ПОЛИНА. А он что?

ЮЛЯ. И он любит меня по-прежнему, мне на горе и радость!

Полина растерялась; однако она сообразила, что это признание прозвучало здесь и сейчас недаром.

ПОЛИНА. Что я могу для вас сделать?

ЮЛЯ. Он где-то здесь.

ПОЛИНА. Хорошо.

Полина выглянула в переднюю, как из спальни дверь отворилась, и Юля исчезла.

ПОЛИНА. Ничего себе!

Дверь в спальню не закрыли плотно, вероятно, давая понять, что несчастные влюбленные ей доверяют и ничего, кроме объяснений, ну, объятий и поцелуев, не будет. И она осталась в уборной, как в полной тишине, не желая прислушиваться, она поняла, замирая от волнения, чуть ли не в шоке: там вершилось таинство любви и обладания, не менее волнующее и жуткое, чем таинство смерти.

Полина почувствовала головокружение и приступы рвоты, подошла к раковине и схватилась за нее, чтобы не упасть. Прельстительная, греховная, сладостная тишина, как ночь в пространствах Земли, заполнилась вдруг голосами из сада и дальних комнат. Это запустили фейерверк.

Полина направилась к выходу, с тревогой и надеждой раздумывая, что приступ тошноты, возможно, это симптом зарождения в ней новой жизни. Так ли?

Морев и Юля погрузились словно в омут и очнулись лишь от треска и вспышек петард.

ЮЛЯ. Чудесный сон! Но надо вернуться. Уходи скорей. Меня схватятся и станут искать.

МОРЕВ. Юля! Мне кажется, ты не в себе!

ЮЛЯ. Это от счастья! А бывает, от страданий. Это мучительно. Уходи. Мне сразу станет легче. Я боюсь за тебя. Уходи!

Юля буквально вытолкнула его в дверь из спальни, а сама вернулась в уборную, где никого не было. Приведя себя в порядок, она направилась к выходу, где показалась Полина, и они вместе вышли в сад, - фейерверк, вспыхнув последними огнями, померк.

ПОЛИНА. Ты расцвела, как маков цвет. Он так хорош? Прости! Я лишь предполагаю, что у вас там происходило, по волнению, которое нахлынуло на меня. Не думала, что у него с тобой дело так далеко зашло.

ЮЛЯ. Дальше некуда.

ПОЛИНА. Но вы крайне неосторожны.

ЮЛЯ. Нет, мы встретились здесь у вас совершенно случайно. Он горд. Он не станет искать со мною встреч, да и добра от этого не будет, он знает.

ПОЛИНА. Ты любишь его?

ЮЛЯ. Если я еще способна любить, то только его.

ПОЛИНА. Как это понимать? Так серьезно?

ЮЛЯ. Я думала, все прошло, как прошла юность наша. Да, жили мы в другой стране, которой нет.

К ним подошли Ирина Михайловна и Ермил Деборский.

БЕЛЬСКАЯ. Очаровательная вечеринка!

ДЕБОРСКИЙ. Отличная вечеринка!

Гости стали разъезжаться.

Назимов, проводив Ермила Деборского, с облегчением вздохнул:

СТАС. Уф! Пронесло, слава тебе, Господи!

ПОЛИНА. Что такое?

СТАС. Ермил - громила, каких свет не видывал. А спроса с него нет, он дебил.

ПОТЕХИН ( уводя в сторону жену ).. Кличка у него такая - Дебил.

СТАС. Без врача-психиатра он ни шагу.

ПОЛИНА (оглядываясь ). Это его теща.

СТАС. Хрен редьки не слаще!

Потехин с женой у оранжереи, в которой горел яркий свет; пора ее закрыть и отпустить домой садовника. К ним вышел Коробов.

КОРОБОВ. Я сосну здесь немножко, а утром приведу в порядок сад и возьму отгул.

ПОТЕХИН. А где художник?

ПОЛИНА. Не знаю.

ПОТЕХИН. Стас видел его, знаешь, с кем?

ПОЛИНА. С кем?

ПОТЕХИН. С женой Деборского.

ПОЛИНА. И с тещей, вероятно.

ПОТЕХИН. О ней нет речи.

ПОЛИНА. Что он видел?

ПОТЕХИН. Морев уводил жену Деборского в сторону, зная о видеонаблюдении, а та тянулась к нему, добиваясь, ясно, чего. Стерва! А не подумаешь.

ПОЛИНА. О, нет! С этим видеонаблюдением явно перебор. Просто они знали друг друга до ее замужества, учились вместе. А в этом доме прошлое оживает, и воспоминание становится явью.

Они вошли в дом, продолжая обмениваться впечатлениями от гостей.

ПОТЕХИН. Этот Деборский в самом деле дебил.

ПОЛИНА. Как!

Оказавшись наедине, они невольно потянулись друг к другу.

ПОТЕХИН. Внешне, как все. Было одно дело, которое всплыло в связи с другим недавно. Еще юношей он убил двух мужчин, которых запутала его мать...

ПОЛИНА. Как! Ты хочешь сказать, это он?

ПОТЕХИН. Оставшись один, он попал под опеку врача-психиатра.

ПОЛИНА. Вениамин, пожалей меня. У меня ум за разум: эта милая женщина...

ПОТЕХИН. Среди ее пациентов попадались весьма состоятельные люди. Кто-то кому-то задолжал, как не помочь, если есть такая возможность, такая сила, как Дебил, совершенно неподсудная, с иммунитетом депутатов и президентов стран. Выбить долг - Дебил это зарубил у себя на носу, это его пунктик, здесь его гениальность, действует проще простого - и безошибочно, как лунатик ходит по крыше.