Камиль Иванов - Доктрина богатых и бедных стран

* * *

В начале 60-х годов сторонники доктрины «богатых и бедных стран» получили неожиданную поддержку со стороны порвавшего с марксизмом-ленинизмом пекинского руководства. Раскольническая деятельность маоистов в мировом коммунистическом и национально- освободительном движении, безусловно, играла и играет на руку силам мировой реакции. Рассмотрение взглядов китайских «теоретиков» обнаруживает их близкое родство с основными положениями буржуазной доктрины.

Еще в конце 50-х годов Мао Цзэдун провозгласил гегемонистский лозунг: «Ветер с Востока одолевает ветер с Запада». Тем самым принижалась роль мировой социалистической системы, международного рабочего класса, а классовый подход к общественным явлениям подменялся географическим и даже расовым. И по сей день этот националистический лозунг составляет ядро доктрин китайского руководства и служит своеобразным теоретическим обоснованием его гегемонистских замыслов. Надуманное деление нашей планеты на «Восток» и «Запад» весьма близко буржуазной схеме «сытого Севера и голодного Юга». Пекинские пропагандисты относят к «Востоку» страны не только Азии, но и Африки, и Латинской Америки, «признанным лидером» которых объявляется Китай. Жонглируя марксистско-ленинской терминологией с целью придать своим измышлениям видимость «научности», маоисты утверждают, что главная революционная сила современности— это «бедные народы», объявившие войну «богатеям мира», к числу которых они относят как многие социалистические государства во главе с СССР, так и ведущие империалистические державы. И, конечно, оплотом всех «обездоленных и притесненных» объявляется маоистский Китай.

Эти выводы идут вразрез с важнейшим теоретическим положением марксизма-ленинизма о том, что главным противоречием современной эпохи и ее основным содержанием является борьба между социализмом и капитализмом в мировом масштабе. Как убедительно доказала историческая практика, только в прочном союзе с мировым социализмом и международным рабочим движением силы национального освобождения могут добиться своих целей.

Забвение принципов классового анализа современной действительности нашло яркое выражение в концепции «противостояния мирового города и мировой деревни». Согласно ей, сущность современного развития определяется не противоборством двух противоположных общественно-экономических систем, а борьбой между «экономически бедными, но политически высокосознательными народными массами мировой деревни» (страны Азии, Африки и Латинской Америки) и «богатеями мирового города» (страны Северной Америки и Европы). К последним неизменно причисляются СССР и европейские страны социализма. Маоистское руководство, выдвигая перед «мировой деревней» задачу «окружить» «мировой город», надеялось, что государства «третьего мира» подчинятся диктату Пекина, поведут борьбу против остальных стран (как капиталистических, так и социалистических) и обеспечат Китаю достижение его гегемонистских целей.

Духовное родство пекинских пропагандистов и наиболее реакционных сторонников доктрины «богатых и бедных стран» очевидно. От чрезмерного преувеличения значения крестьянства и принижения роли пролетариата в революционном процессе маоисты перешли к подмене основного противоречия современной эпохи— между социализмом и капитализмом — противоречием между национально-освободительным движением и ведущими державами капитализма. Постепенно это противоречие трансформировалось в умах китайских теоретиков в антагонизм между «мировой деревней» и «мировым городом», к которому причисляются все высокоразвитые страны независимо от господствующего в них способа производства и политического строя. Откровенный национализм и расизм в доктринах Пекина полностью заменили классовый пролетарский подход к явлениям общественной жизни. Заключительный этап разрыва маоизма с марксистско-ленинской теорией ознаменовался антисоветизмом.

Китайские интерпретации доктрины «богатых и бедных стран» прямо нацелены на то, чтобы извратить подлинное понимание расстановки классовых сил на мировой арене, сбить национально-освободительное движение с правильного пути, использовать его для достижения Китаем доминирующей позиции на мировой арене. Концепции пекинских теоретиков практически не оставляют никакой социальной перспективы для народов освободившихся стран. Не случайно и то, что в пекинской доктрине не нашлось места важнейшему теоретическому положению марксизма-ленинизма о возможности некапиталистического пути развития для молодых национальных государств как альтернативы международной системе капиталистической эксплуатации. Тезис о некапиталистическом пути китайское руководство назвало «пустыми разговорами».