Ирина Бйорно - Письма к Президенту Путину

Врачебная помощь и госпитали у нас — бесплатно, очки — бесплатно (не всем), лекарства базисные — бесплатно. Бесплатное через налоги оплачивается всем населением. Все вместе старости помогаем. Даже есть организации добровольные, которые предлагают бесплатную помощь в домах престарелых: погулять вместе в лесу, поговорить, сходить в магазин. Как в Ваше и мое время пионеры делали. По человечески. От души. Называется одна из этих организаций «Твой друг» — ну прямо как Чебурашка хотел!

А вот налоги распределяются так, что большую часть получают местные коммунальные советы (до 40 %). Потом налог идет в областных советы (в их подчинении большие госпитали), а потом в государственные органы (они отвечают за правительство, внешнюю политику, дороги, мосты — а мостов у нас куча, так как на островах живем). У нас ведь так и называется: «Коммунальный дом советов». Как Ленин хотел. Советская власть, то есть.

Все население прикреплено к коммунам по месту жительства. В коммуне в среднем 50.000 человек, но может быть и больше в городах. А всего у нас 5,5 миллионов жителей — с пол‑Москвы. Вот их‑то государство и организует для хорошей счастливой жизни. Местные советы и управляют домами для престарелых, школами, детскими садами, чистой водой и помойками. Налоги разные в разных коммунах, так как жизнь в городе требует больших затрат (помоек больше), чем в сельской местности (у меня собака Белла остатки подъедает — ничего почти не выбрасываем, кроме как бумаги и пластика). Все данные о работе коммун и областей, а так же правительства и министерств — на интернете выложено, и все финансовые отчеты коммун можно посмотреть любому. А в коммуне эти отчеты можно взять домой для изучения. Так же и по министерствам и ведомствам.

Мой папа просто обалдел от такой открытости. Он мне так и сказал: напиши об этом опыте управления! Просто не верится, как все просто!

А в коммуне сидит бургомистр с советом из разных партий, который выбирается прямыми выборами местными жителями. В нашей деревне многие в коммуне работают, как политики или как работники коммуны. Никаких особых привилегий эта работа не дает. Ни по зарплате, ни по статусу.

А так все по Ленину: главная власть — в местных советах.

А при коммуне есть специальный орган — «совет пожилых». Туда входят те, кто хочет организовать хорошую жизнь для пожилых людей. Они выпускают каждый месяц журнал и всем пенсионерам местным его посылают. А там и клубы шахмат, и походы в лес, и в театр, и даже поездки в Грецию — по низким ценам — организуются. Через этот совет. Чтобы и в старости человек себя хорошо чувствовал. Человеком. А все столетние жители государства получают подарки от правительства и самой королевы. Самому старшему жителю у нас сейчас 113 лет. Хотя средняя продолжительность жизни не такая высокая, как в Греции и Японии: курят много датчане, да и сладкого много едят, а это вредно.

Мой папа был в гостях в датском доме престарелых не раз. Это даже был не дом, а целая деревня для престарелых с общим клубом, бассейном и домом‑рестораном. Та пожилая дама, которая нас приглашали к себе, родственница моего мужа, имела даже домик отдельный с малюсеньким садиком в этой деревне пожилых, и к ней приходила медсестра 2 раза в день, приносили еду аж 3 раза в день (кексы свежие пекли, мы ели их, вкусные!). Одевали её и мыли, и жила она, тетушка Карла, до 97 лет в полной памяти и довольстве. Стоило ей это 1000 долларов в месяц, что очень дешево по сравнению с американскими домами старости, где цена доходит до 25.000 долларов в месяц. Нет! Скандинавская модель социализма явно лучше!

На сегодня прощаюсь с Вами.

А это — резюме (для понятности): Ленин писал, что уровень развития государства отражается в заботе о стариках. И еще он о женщинах писал. Но мы тут о стариках остановимся. Забота о старости — достойной и сытой, интересной и по‑человечески хорошей — дело государственное и важное! Пусть наши мамы и папы живут хорошо! А Вы помогите с государственной стороны. Ведь если датчане сумели сделать, то и русские могут!

До новой встречи

Лира Белла

12 сентября 2013 12.20

И опять я с Вами хочу поговорить, поговорить по‑простому и по душам. А где она, душа— то? И есть ли такая русская душа?

Вот мама у меня была. Звали Луйзой. Имя‑то не русское, немецкое. Мама ее, моя бабушка, была белорусской (я о ней в рассказе «Шурочка» написала— будет время на досуге — поинтересуйтесь), а о папе своем она почти ничего не знала. Фото было. На грузина похож. Очень красивый. Был главным инженером на стройке важной, Сталинской, в Сибири. А Мама моя с отчимом детство провела, который полковник КГБ был и профессор в академии Фрунзе — я о нем писала Вам. А баба Саша наша, которая у Феликса работала, а потом и на конфетной фабрике Рот Фронт, она значок золотой от партии получила — и 6 раз замужем была. Мужчины ее любили всегда. Поэтому все дети получились разные, как дружные нации в старом ССССРе, но вот души‑то русские у всех у них. Поэтому душа может быть русской, а вот жить человек может в другом месте, ведь земля‑то одна. А страны — это как квартиры в коммуналке. Какие квартиранты хорошие там, а какие — бузят, но дом‑то общий. Не испортить бы!