Андрей Ланьков - Быть корейцем...

Следует отметить и специфическую для корейцев, занимающих высокое положение в иерархии, манеру говорить и держать себя. Традиционно в Корее считалось, что уважающий себя человек должен быть немногословен, и эти представления сохранились и до нашего времени. В особой степени это относится к тем, кто занимает высокие места на иерархической лестнице. Настоящий начальник и вообще «большой человек» в идеале говорит мало, тихим и несколько монотонным голосом, двигается неспешно и солидно. Склонность к многословию, привычку открыто выражать своё мнение и демонстрировать окружающим свои эмоции корейцы воспринимают как признак несерьёзности, легкомыслия. Старая традиция требовала, чтобы человек, и в особенности – представитель конфуцианской элиты, был внешне абсолютно бесстрастен, чтобы его лицо было «подобно дереву или камню».

Эта культурная особенность при отношениях с европейцами сплошь и рядом ведёт к неприятным коллизиям. С одной стороны, многие европейцы (равно как и русские или американцы) из-за свойственной им общительности воспринимаются как люди «легковесные» и «несерьёзные» и, вследствие этого, не слишком достойные доверия. С другой, обычные для образованного и высокопоставленного корейца старой закалки немногословие и подчёркнутое отсутствие эмоций (точнее, их внешнего выражения, ибо по сути корейцы – очень эмоциональный народ) зачастую вызывает у европейцев подозрения в «восточном коварстве» и, соответственно, инстинктивное недоверие.

Для большинства корейцев их общественный престиж не менее важен, чем материальное благосостояние, и порою для того, чтобы повысить свой общественный статус, они идут на весьма большие финансовые жертвы. Для дальневосточного массового сознания, в отличие от, например, американского, понятия «высокооплачиваемая работа» и «престижная работа» – не синонимы. Престижность и прибыльность той или иной деятельности образуют сложный комплекс, который и определяет степень её привлекательности.

На улицах современного корейского города часто можно встретить странные и экзотические на российский взгляд фигуры – мужчин или женщин с выбритыми наголо головами, в серых или коричневых одеяниях, которые больше напоминают индийские, чем корейские, часто – с крупными деревянными чётками. Это – буддийские монахи, хранители и продолжатели одной из древнейших корейских духовных традиций, в последнее время, впрочем, постепенно отступающей под напором христианства. Люди эти кажутся выходцами из далёкого прошлого, но нет-нет, да и увидишь неожиданную на наш взгляд сцену – монахиня за рулём шикарного лимузина или монах с... наушниками плэйера. На первый взгляд странно, а иной раз и подумаешь, а, может, сила религии как раз в том, что она может приспособиться к любому окружению, к любой эпохе?

Буддизм, который проник в Корею в IV веке нашей эры, с давнего времени был религией монахов и монастырей. По представлениям первоначального буддизма (школы хинаяны) только монахи могли достигнуть спасения. Впоследствии от этого положения отказались, но особая роль монахов по-прежнему характерна для буддизма.

И в наши дни жива традиция корейских монастырей. К сожалению, последние данные о численности монахов, которые я нашёл, относятся к концу восьмидесятых годов. Тогда в Корее было 22 тысячи буддийских монахов: 14 тысяч мужчин и 8 тысяч женщин. В современном корейском буддизме монахи разделяются на пять категорий, в зависимости от тяжести принятых ими обетов. Монахи высшей ступени должны соблюдать ни много ни мало 250 различных обетов.

Как становятся в Корее буддийскими монахами? Сначала человек, желающий стать монахом, должен провести в монастыре не менее года в качестве послушника. Послушник выполняет тяжёлую и грязную работу (убирает, моет, готовит), а также изучает каноны – огромное буддийское Священное писание и размышляет о том, готов ли он к принятию монашеских обетов. Впрочем, даже в послушники возьмут не любого. Кандидат в монахи должен быть физически крепок, он должен расплатиться со всеми долгами, а в том случае, если ему нет ещё 20 лет, то и получить официальное согласие родителей на уход в монастырь. Вдобавок, о будущем послушнике наведут справки, узнают, не пьяница ли он, ни азартный ли игрок (обоим этим категориям в монахи путь заказан).

Если послушник провёл в монастыре один год, и всё это время вёл себя достойно, то ему разрешается принять монашество. Сначала он принимает самый простой, с минимальным количеством ограничений, обет, но потом, если он готов к этому, то может наложить на себя и более строгие обеты.