Евгений Примаков - Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами

Все это произошло в результате американской авантюрной операции в Ираке. Практически за три месяца до того, как началась эта операция, у меня была возможность переговорить с Кондолизой Райс, которая была в то время помощником президента США по национальной безопасности. Я ей сказал: «Вторгаясь в Ирак, вы совершите историческую ошибку». Она ответила: «Не беспокойся, во-первых, политического решения еще не принято, а во-вторых, если мы ударим, то у нас все продумано».

Ничего продумано не было. Когда в Ирак вошли американцы, они, по сути, перенесли на эту страну западногерманскую модель, внедренную после краха гитлеровского режима во время Второй мировой войны. В Западной Германии, как известно, запретили нацистскую партию, что было абсолютно правильно. В Ираке была объявлена вне закона двухмиллионная баасистская партия — единственная партия, в которой были и шииты, и сунниты, и арабы, и курды, и 80–90 процентов ее членов состояли в ней не по идеологическим соображениям, а чисто по карьерным. Выделенная из этой партии компактная группа из тех, кто готов был порвать со своим политическим прошлым, могла бы стать внутренней силой, осуществляющей стабилизационные меры. Этого не было сделано. Армию и полицию тут же распустили, а потом начали собирать, но уже в условиях упущенных возможностей.

В Белом доме, судя по всему, исходили из того, что послевоенное обустройство Ирака не будет представлять особых трудностей. Сначала ставка была сделана на политических эмигрантов, покинувших страну при режиме Саддама Хусейна. Рассчитывали, что они возглавят государственную машину, которая стабилизирует обстановку. Политические эмигранты возвратились, однако они скорее сосредоточились на борьбе друг с другом, а их роль в руководстве страной оказалась мизерной, так как у них отсутствовала опора в массах.

Когда стало ясно, что возвратившиеся эмигранты «не делают погоды», а борьба против оккупационных сил в тот период опиралась на «суннитский треугольник», ставка была сделана на то, чтобы нейтрализовать суннитов с помощью иракских шиитов. При Саддаме Хусейне шииты, составляющие большинство населения Ирака, действительно подвергались дискриминации, поэтому на шиитскую поддержку рассчитывали те силы, которые свергли режим Саддама Хусейна. Однако оказалось, что не все так просто. Среди шиитского населения тоже росла непримиримость к иностранной оккупации, которая выразилась в вооруженном восстании шиитов во главе с Муктадом ас-Садром в Фелудже и Насерии.

Через тяжелый процесс принятия временной конституции и выборов в парламент, а затем формирование правительств — временного и постоянного — создался видимый каркас становления структуры власти. Однако эта структура базируется на зыбкой основе — суннитский элемент, составляющий 20 процентов населения (без курдов, которые в своей массе тоже сунниты), практически оказался отодвинутым от власти. В случае федерального устройства государства сунниты, проживающие в основном в центральных районах Ирака, будут лишены нефтяных богатств страны — основные месторождения нефти расположены на юге и севере.

Между тем весьма авторитетные лица в США выступают даже не за федерацию, а конфедерацию в Ираке — за фактический раздел страны. Нынешний вице-президент США еще в свою бытность сенатором (возглавляя в сенате Комиссию по иностранным делам) настойчиво продвигал идею создания конфедеративного государства в Ираке с шиитским, суннитским и курдским государственными образованиями при номинальном центральном правительстве в Багдаде.

Президент Дж. Буш-младший сначала решил разрубить иракский гордиев узел с помощью наращивания оккупационных сил. Была опубликована «новая стратегия», согласно которой в Ирак направлялось дополнительно 22 тысячи американских солдат и офицеров, чтобы взять под более плотный контроль Багдад и те районы страны, которые стали оплотом сопротивления оккупационным войскам. Вскоре стало очевидно, что «новая стратегия» оказалась неспособной радикально изменить ситуацию в Ираке. В то же время активизация оккупационных сил привела к серьезному росту американских потерь в живой силе.

Специальная комиссия Бейкера — Гамильтона заявила о необходимости незамедлительно объявить о сроках сокращения и вывода американских войск и начать переговоры США с Ираном и Сирией, которые в состоянии помочь нормализации положения в Ираке. Рекомендации этой комиссии поддерживались очень многими политиками, экспертами. Широко известно, что Дж. Бейкер — один из наиболее динамичных Государственных секретарей США — был правой рукой президента Буша-старшего. Связка Бейкер — Гамильтон символизировала двухпартийный республиканско-демократический подход. Наконец, по-видимому, не последнюю роль в подготовке рекомендаций принимал, как я думаю, один из лучших знатоков Ближнего Востока в США посол Э. Джареджан, возглавлявший ближневосточное отделение в фонде Бейкера. Но Буш-младший проигнорировал рекомендации комиссии Бейкера — Гамильтона.