Евгений Сатановский - Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями

Вообще-то представленная читателю книга не имеет ничего общего с тем, как она изначально должна была выглядеть. Хотя, по правде говоря, ни одна книга на свете не имеет ничего общего с тем, как она должна была бы выглядеть. Не исключено, что первоначальная версия «Отверженных» Виктора Гюго могла быть издана в формате покетбука, а «Война и мир» графа Льва Толстого была задумана как святочный рассказ. Вполне возможно, что Шекспир и Голсуорси писали коротко – это издатели заставили мэтров безбожно раздуть сданные в печать произведения, накачав их информацией, которую, включая имена персонажей, невозможно запомнить ни с первого, ни с двадцать первого раза. Папа автора всю жизнь пытался прочитать «Сагу о Форсайтах». На пятидесятой странице он засыпал, и очередная сигарета падала, осыпая пеплом все вокруг – курил он с семи лет, начав с махорки, а после первого инфаркта перешел с «Беломора» на более легкую «Яву». Потом папе приходилось приниматься за все с самого начала: он забывал, кто из героев с кем и в каких именно отношениях состоит. Скорее всего, О’Генри писал длинно и скучно. Это издатели обрезали все до такого состояния, что его сентиментальные многотомные романы превратились в юмористические рассказы. Хорошо известно, что Льюис Кэрролл вообще не писал ничего, кроме трактатов по математике, из чего со стопроцентной гарантией следует, что «Алиса в Зазеркалье» и «Охота на Снарка» изначально, до попадания в руки редакторов и переводчиков, содержали только уравнения и интегралы. Попробуйте найти полную библиографию Кэрролла – сами убедитесь. Британская королева тоже была разочарована.

Так вот, эта книга не имеет ничего общего… ну, впрочем, это уже было. Она задумывалась как серьезное пособие для серьезных студентов серьезного вуза. В ней должно было содержаться пятнадцать глав по пять-десять подглав в каждой. Когда к исходу первого месяца работы автор расписал первую главу до состояния, которое его более или менее удовлетворило, в ней оказалось примерно 100 страниц. Ну, может быть, 96 или 98, но это не слишком облегчало дело. Тупо глядя на дело рук своих и пытаясь понять, как уместить полтора десятка глав по сотне страниц в книгу, которая по предварительной договоренности с издательством должна была укладываться сотни в три, максимум три с небольшим, автор смутно заподозрил, что делает что-то не то. Но, следуя природному инстинкту, напоминающему тот, который ведет почтовых голубей к родному дому, а черепах Индийского океана гонит откладывать яйца на песчаном побережье южнее Маската, продолжил писать вразбивку – раздел оттуда, раздел отсюда. Заказанный объем был исчерпан, когда, по его подсчетам, была написана примерно четверть того, что имело смысл написать. Что еще важнее, время, которое было отведено на книгу, кончилось. Причем не просто кончилось: ушло не только основное время, но и благородно предоставленные терпеливым редактором полтора месяца сверх срока, которые автор честно заработал тем, что перед тем как засесть за книгу, с храбростью, граничащей с героизмом, заменил оба глаза. Точнее – хрусталики, которые надо было заменить давным-давно, поскольку многолетняя работа с горячим металлом в сортопрокатном цехе завода «Серп и Молот» обеспечивала не только пенсией с 50 лет – для тех, кто до них доживал, но и катарактой. Снизив свои минус двенадцать до приемлемых минус трех и получив уверения врачей, что не ослепнет в ближайшее время, автор написал все, что успел, – пока не уперся в объем и срок. Еще неделя помогла дописать мелочи, отрихтовать шероховатости, перелопатить материал и равномерно распихать его по главам и частям. После чего, в рамках чистовой редактуры, десяток глав был превращен в «информации к размышлению» в соответствии с бессмертными «Семнадцатью мгновениями весны» и разбросан между оставшимися. Именно эти вставки должны прояснить читателю, что объединяет и разделяет Магриб, Машрик, Африканский Рог, Аравийский полуостров и Двуречье. В каких отношениях между собой и с арабским миром находятся бывшие-будущие империи – Иран и Турция, вечный «фронтир» Афганистан и ядерный колосс на глиняных ногах – Пакистан. Как существуют рядом со своими соседями неисламские регионалы Израиль и Кипр и какую роль играют на Западе ближневосточные диаспоры. Какие планы реализуют основные местные игроки на ближней периферии: Балканах, Закавказье, североафриканском Сахеле и в Центральной Азии и на периферии дальней – в Азии Южной и Юго-Восточной.