Карина Чумакова - Нью-Йорк. Заповедник небоскребов, или Теория Большого яблока

Из ресторанов могу лично ручаться за два – но каких! Пицца – на тонком хрустящем тесте с мягкой серединкой – коронное блюдо Zero Otto Nove (а попросту «089») (2357 Arthur Ave.). Попробуйте вариант с тыквенным пюре, панчеттой и копченой моцареллой, и китчевый декор заведения моментально уйдет на второй план, как и все происходящее вокруг.

За высокую кухню в «Маленькой Италии» отвечает Tra di Noi (622 E 187 th St.) – траттория, который год неизменно попадающая в список бюджетных ресторанов Bib Gourmand путеводителя Michelin. Это значит, что, хотя ресторан и не хватает с неба мишленовских звезд, кормят здесь хорошо. Лазанья болоньезе, да как и любая паста, не разочарует, а оссобукко даст фору иным версиям с Аппенинского полуострова.

И кстати: есть один день в году, когда в Бельмонт просто грех не поехать, – это осенний праздник урожая Ferragosto, который традиционно празднуют в Италии (и в большой, и в маленькой) в середине сентября. И помните: в воскресенье большинство магазинов в районе закрыты – итальянцы по-прежнему чтут католические традиции и не работают по выходным.

Американская биография большинства эмигрантов из Советского Союза начиналась именно здесь, на Брайтоне. «Маленькой Одессой» его когда-то окрестили якобы за преобладание эмигрантов из бывшей Украинской ССР, хотя это вопрос спорный. Но как бы то ни было, русский язык брайтонцев до сих пор окрашен характерным южным говором и интонациями, как из монологов Жванецкого.

В 70-е на Брайтон ехали в основном русскоязычные евреи, а во время перестройки и в 90-е годы – все, кто решил досмотреть триллер о распаде Советского Союза с безопасного расстояния. О добровольном гетто под названием «Брайтон-Бич» россияне узнавали из книг и фильмов, в которых оно представало Зазеркальем, где все знакомо, но перевернуто с ног на голову: Вилли Токарев тут не запрещенный блатной крунер, а заурядный певец из ресторана «Садко», бары здесь сплошь валютные, хоть наливают в них все ту же родную водку, а джинсы «левис» – никакой не дефицит, а дешевый ширпотреб.

Брайтон-Бич находится в южной части Бруклина прямо на берегу Атлантического океана, и если вы живете в другом боро, то эти места автоматически превращаются в край света. Добраться сюда можно на поезде «B» или «Q» в направлении Coney Island, выйдя на остановке Brighton Beach. Главная улица района – Brighton Beach Avenue – проходит под опорами наземной линии метро, что придает ей известную кинематографичность, но плата за нее – не стихающий ни на час грохот и лязг вагонов над головой.

На улицах встречаются прямо-таки родные типажи соотечественников, которые будто бы телепортировались с Ростовского автовокзала прямо в Нью-Йорк: бабушки с сумками-тележками на колесах, дамы в видавших виды «норках» и решительные молодые люди в тренировочных костюмах и с борсетками «гуччи». Когда я впервые оказалась на Брайтоне (именно «на», а не «в» – такая вот синтаксическая фишка) в 1998 году, мне показалось непонятным, почему люди, желавшие всеми правдами и неправдами уехать из «совка», с такой точностью воспроизвели его за океаном?

Вывески стремились «перекричать» друг друга яркостью цвета и убогостью шрифта, предлагая дешево оформить развод, заранее позаботиться о месте на кладбище и вступить в шахматный клуб; по бордвоку (так на местном сленге называется дощатый променад вдоль пляжа) прогуливались оранжевокудрые дамы с артритными бульдогами, а сувенирные лавки точь-в-точь повторяли ассортимент развалов у Манежной площади: хохлома, матрешки с советскими партийными лидерами, мерлушковые ушанки и командирские часы.

Брайтонцы привезли с собой все, что было можно, а то, что было нельзя, прихватили как культурную память. Она материализовалась в виде театра Millenium – районного дома культуры, в который регулярно наведываются с гастролями российские звезды эстрады и театра, и в виде книжных магазинов, где DVD с российскими кинофильмами появляются в день премьеры и где, помимо свежего Прилепина, можно купить школьные прописи и акварель «Ленинградскую» (лучший выбор оных в Торговом доме «Санкт-Петербург» по адресу 230 Brighton Beach Ave.).

Для того чтобы обеспечить нормальную (читай – привычную) жизнь своим старикам, брайтонцы даже открыли русские аптеки, в которых можно купить валокордин и цитрамон, несмотря на то что они даже близко не одобрены американской FDA, что автоматически ставит их реализацию в один ряд с продажей героина.