Виктор Геращенко - Нет дефолту! Работа над ошибками

А. ВЕНЕДИКТОВ: Считаете ли вы возможным как профессионал, что эта история — проследить тех, кто играл на рынке до терактов, на рынке акций авиакомпаний. Можно ли таким образом проследить, как вы думаете, заказчиков? Знаете, что накануне терактов играли именно вокруг акций тех авиакомпаний, самолеты которых были захвачены, и сейчас ФБР идет по этой позиции?

В. ГЕРАЩЕНКО: Честно говоря, эту нить, этот след или ложный след я проследил, поэтому, честно говоря, очень тяжело комментировать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Или через столько оффшорных зон или других зон пропускаются деньги, что просто проследить в современном финансовом мире вообще ничего нельзя? Вот мой вопрос.

В. ГЕРАЩЕНКО: Дело в том, что потоки денежные настолько огромны, что, по существу, платежи, которые осуществляются, осуществляются мгновенно через систему электронных расчетов. И в данном случае, почему сейчас коммерческие банки везде выходят на передний край борьбы — потому что где-то начинается изначальная проводка первая, когда с определенной суммой клиент приходит в банк и просит сделать перевод на ту или иную цель, которая даже банк не интересует, потому что нет каких-либо неразрешений. Скажем, в странах общей Европы суммы свыше 15 тыс. евро уже имеют право быть банком отслеженными, и банк имеет право задержать операцию на 2–3 дня, если у него есть сомнения в том, что человек, пришедший сбоку, даже его клиент делает нормальную, не подозрительную операцию. Поэтому банки — не доносчики и не хотят быть доносчиками, и банк всегда выступает за определенную этику отношения и соблюдения банковских тайн, но в данном случае, видимо, никакого другого пути нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я вернулся бы еще к одном вопросу. Вы сказали, что теракты в Америке в банковском деле трагического не принесли. А если будет ответный удар нанесен, крупномасштабная операция возмездия — как это может отразиться на мировой экономике, с вашей точки зрения? Потому что это мировое столкновение.

В. ГЕРАЩЕНКО: Я, конечно, тоже об этом задумываюсь, хотя в силу своего положения и места, где я работаю, это не очень мое дело, это больше дело наших военных, дело министерства иностранных дел. Но я, пожалуй, мог бы согласиться с теми высказываниями, которые раздаются в Европе уже не первый день, что, конечно, нормальное мировое комьюнити выступает за то, что чтобы виновники были найдены и наказаны. Но вряд ли, опять же, цивилизованный мир поддержит акции, которые с собой несут не возмездие, а просто месть против того или иного народа или той или иной группы в какой-то стране. А если это будет происходить, могут происходить конечно разного рода негативные развития, поскольку око за око, зуб за зуб И чем это кончится, когда один готов, обвешанный гранатами, войти в «Макдональдс» и взорвать кого угодно, ему плевать, что там сидят дети, матери беременные, женщины и старики. Он готов идти на это самопожертвование, глупое, безумное, но он готов — и что можно сделать?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Если говорить с точки зрения мировой экономики, уже призывают отдельно к бойкоту в мусульманских странах некоторых американских товаров. Если говорить о глобальной экономике, к чему это может привести? Взаимные бойкоты, взаимные экономические санкции — это возможно? Или это невозможно, это все только призывы?

В. ГЕРАЩЕНКО: Это почти параллель с разрешением открывать счета за границей для российских граждан. Разрешить-то мы разрешили, а я думаю, что все, кто хотел открыть, давно открыли. Так же и там. Можно призывать бойкотировать американские товары, но тот, кто бегает по улице с лозунгами, никогда ни «Кадиллак», ни «Шевроле» не будет покупать. И в основном призывы эти больше, на мой взгляд, идут на идеологической почве, почве сверху или от религиозных лидеров, здесь больше эмоционального, чем разумного. Потому что третий мир в основном ходит в своей одежде, даже если она и скроена по американским лекалам, и те же джинсы производят в Пакистане, или я не знаю где, и потом продаются с этими же бирками, потому что они стоят дешевле, чем джинсы, пошитые в США. Поэтому тут, мне кажется, больше эмоций, чем какого-то экономического ущерба или удара по интересам США.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Теперь про курс рубля. Были такие апокалиптические прогнозы…

В. ГЕРАЩЕНКО: Это слово я не знаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ужасные прогнозы, что то доллар рухнет, то рубль рухнет — в России, я имею в виду. Тем не менее, курс сейчас стоит, и очень многие люди действительно хранят сбережения в долларах, даже на короткий отрезок. Считаете ли вы, что курс достаточно предсказуем? И будет ли Центробанк делать все, чтобы он был предсказуем, чтобы не случился 98-й год?