Максим Калашников - Робот и крест. Техносмысл русской идеи

С Дона выдачи нет, с Кубани выдачи нет, с Терека выдачи нет, с Яика выдачи нет…

Понятно, шли лишь те, кто хотя бы смутно осознавал существо свободы, и кто чуял в ней надобность. Другие оставались на родине своих предков, продолжали пахать усталыми лошаденками малоплодовитую подзолистую землю. Платили оброки, отбывали барщину. Это тоже было их свободой, ибо в любой день они могли изменить свою жизнь, сделав шаг в сторону казачьих краев…

Бескрайнее, вероятно смыкающееся с небом, пространство определяло и сам характер русской свободы. Воля означала движение и освоение земель, обращение их в земной Рай и искательство Рая Небесного. Организация жизни на казачьих землях была полностью подчинена целям, которые ставила свобода, наглядным воплощением которой представлялся бескрайний простор. Он был столь великим, что мог вместить в себя неограниченное количество народа, и протянулся он, в конце концов, сквозь три континента, достигнув Северной Америки.

Кстати, такой образ воли у большинства русских людей возникает и сейчас, он не отделим от картины большого поля, со всех сторон объятого горизонтом. Линия, где небеса целуют землю, словно задает созерцателю вопрос, готов ли он мчаться навстречу ей и слиться в том небесном поцелуе? Где бы ни присутствовал свободный человек Руси, он всегда окажется в центре этого зовущего круга, и всегда его душа будет лишена покоя, объята стремлением донестись до небесного шара…

Особое место в жизни казаков занимала царская воля. Будучи всегда далеким и невидимым, Царь для казаков никогда не представлялся человеком из плоти и крови. Он был сокрыт, подобен Богу, а царская воля удивительным образом впитывалась в казачью свободу. Ведь сколько бы ни было у казаков сил, без Божьей Воли они могли пойти прахом. Точно также, и всякое деяние, сотворенное против воли невидимого Царя, могло навсегда затворить путь Небесный. Появление же Царя видимого означало предчувствие Конца Света, и его воля, выраженная словами, имела особенное значение, ей требовалось служить беспрекословно. Ведь слова Царя Живого имели значимость близкую к словам Христа, и доводы разума о выгодах и невыгодах такого служения тут уже ничего не значат. Именно поэтому казаки оказывали столь мощную поддержку вождям восстаний, включая и западных смутьянов, вроде Лжедмитриев. Что для вольных людей приходящие откуда-то издалека писаные бумаги, которые и прочесть могут всего один или два человека, если им в уши льются слова видимого, живого Царя?

Царская воля дошла до казаков и в 1812 году, когда началась самая крупная от начала Руси война с Западом. Казачьи отряды шли в закатные земли, где казаки не искали ни пути в Небеса, ни земного рая, они отправлялись сражаться с теми, кто покусился на невидимого русского Царя. Быстрые казачьи отряды неслись вперед, обходя медлительную пехоту и артиллерию.

Иногда казаки успели обернуться и глянуть в лица солдат, тех людей, которые не выбрали свободу русского Простора. Равнодушные взгляды, привычная покорность в походке. Их много, куда отправляли и куда вели, и они всегда шли. Теперь вот их вели на войну. Оружие в их руках не было частью их свободы, оно, вместе с ранцем, означало лишь повинность, вложенную в их руки и возложенную на плечи. Казаки не понимали, как вооруженный человек может быть не свободным, и как война может не быть выбором, сделанным душой человека.

Видели они и лица офицеров, похожих на чужеземцев — бритых, причесанных по чужой моде, говоривших с иноземным акцентом. «Как бы с супостатом в бою не перепутать!», думали про них казаки.

Русское воинство ворвалось на земли Европы с квадратными полями, квадратными замками и квадратными городами. Здесь не было и не могло быть свободы — повсюду взгляд утыкался в каменные стены и различные знаки, означающие границы владений. Как будто, Европа была склеена из закрытых клеточек, в которых не было свободы, даруемой русским небесным куполом. Стиснутое пространство здесь будто вдавливало свободу в нутро человека, и обозначало ее, лишь как защиту от наседающих со всех сторон других людей.

Казаки не искали тут идей Свободы. Выполнив Царскую Волю, проломившись сквозь европейские клетки и отдав их под власть Государя, они ушли в края истинной воли, в круг горизонта, под распахнутый небесный свод. Но иными были дворяне, то есть те самые офицеры, на которых взирали мчавшиеся вперед казаки. Европейские писанные на бумаге свободы, которые закрепляли отдаленность человека от человека…