Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

Но в политике на первое место выходила отнюдь не государственная польза, а симпатии правителей. Почти полтора столетия «золотым дном» для казны оставалась торговля персидским шелком. Его перепродавали в Европу, там он стоил чрезвычайно дорого, в казну щедро текли пошлины и прибыли. Англия, Голландия, Франция много раз умоляли царей разрешить им торговать с Персией через Россию. Им твердо отказывали. Теперь Голицын спешил угодить чужеземцам, предоставил право транзитной торговли Польше. А заодно и Швеции (видимо, за взятку).

В 1694 г. приехали послы из Вены и Варшавы. Зазывали вступить в «Священную лигу» во главе с папой римским, в союзе с Австрией, Польшей, Венецией и Римом воевать против Турции. Большинство бояр и патриарх были против. Всего три года назад Россия подписала выгодный мир с султаном, наконец-то прекратились набеги крымцев. Поляки же вели себя отвратительно. До сих пор задирались, выставляли претензии на Левобережную Украину, Киев, Смоленск, отказывались заключать «Вечный мир». Имело ли смысл воевать за таких «союзников»? Но Софья и Голицын окрылились перспективами попасть в «Священную лигу» под патронажем самого папы!

Не поляки уговаривали русских помочь им, а московское правительство уламывало поляков заключить союзный договор! Лишь через два года, когда турки основательно побили Собесского, Польша согласилась подписать «Вечный мир». Отказалась от притязаний на области, отошедшие к царю. За это Россия выплачивала ей очередную «компенсацию», 1,5 млн злотых, и вступала в военный союз. В общем-то, это выглядело нелепостью. Государство вступало в ненужную для него войну и отвалило фантастическую сумму только за то, что соседи согласились с очевидным фактом утраты своих земель! Но Софья и Голицын знали, что делали. При поддержке иностранцев они надеялись упрочить собственную власть.

По России раздули шумиху, «Вечный мир» с Польшей представляли величайшей победой нашей дипломатии. Невиданным успехом объявляли и вступление в «Священную лигу» – сам папа и император признали нас достойными партнерами! А на волне этой пропагандистской кампании Софья присвоила себе титул «Всея великия и иных Россий Самодержца». Даже не самодержицы, а самодержца (титула самодержицы не существовало). Подправили русские монеты. На лицевой стороне начали чеканить, как и раньше, Ивана и Петра, но без скипетров, а на обратной стороне Софью в царском венце и со скипетром.

Польский художник создал ее портрет в шапке Мономаха, со скипетром, державой и на фоне двуглавого орла (все эти атрибуты принадлежали только царю). Изображение дополняли стихи Медведева, восхвалявшие правительницу. Она сравнивалась с ассирийской Семирамидой, византийской императрицей Пульхерией, английской Елизаветой. С портрета изготовлялись многочисленные оттиски на атласе, шелке, бумаге, их распространяли и по России, и в Европе.

Но правители отдавали себе отчет, что юридически их власть – временная. Подрастал Петр, а хилый Иван в любое время мог умереть. Искали выход, и обвенчали Ивана с Прасковьей Салтыковой. Если родится сын, можно было провозгласить его наследником. Но у «старшего» царя никак не клеилось с зачатием ребенка. Нет, Софью даже это не остановило. Царицу Прасковью убедили, насколько важно родить царевича, и приставили к ней стольника Юшкова, чтобы «помог».

Де Невиль привел в своих записках план, вызревший у Голицына и правительницы. Предполагалось дождаться, когда у царя Ивана родится наследник. После этого Петр окажется как бы «лишним», его можно будет отодвинуть от трона, убить или постричь в монахи. Но следующим этапом намечалось избавиться и от Ивана. Ему открыли бы глаза, что ребенок не его. Разыграется грандиозный скандал, и царя подтолкнут уйти в монастырь. На престоле останется Софья. Голицын тоже вынудит супругу к пострижению, женится на правительнице. А патриархом они поставят Медведева, «который немедленно предложит посольство в Рим для соединения церкви латинской с греческой, что, если бы совершилось, доставило бы царевне всеобщее одобрение и уважение».

Но для реализации такого плана требовалась серьезная опора – в первую очередь среди военных. Софья через Шакловитого пыталась разузнать, поддержат ли ее стрельцы, если она захочет короноваться. Тот поспрашивал и доложил – не поддержат. К реформам в народе относились настороженно. Ждали, когда же на престол взойдет настоящий царь. Но Софья и ее приближенные все-таки надеялись переломить ситуацию. Требовались победы! Триумфы, трофеи, награды! Армия будет славить их, встанет за них стеной.