Эндрю Кин - Ничего личного - Как социальные сети, поисковые системы и спецслужбы используют наши персональные данные

Так же как разработанное Норбертом Винером устройство, предсказывающее траекторию полета самолетов, опиралось на непрерывный обмен информацией между зенитным орудием и его оператором, так и логика алгоритма Google опирается на саморегулируемую систему гиперссылок, охватывающую всю Сеть. В творении Пейджа и Брина воплотился описанный Ликлайдером симбиоз человека и компьютера. В качестве информационной карты, отражающей распределенную природу электронной Сети, поисковая система Google была противоположностью централизованному веб-порталу наподобие Yahoo, т. е. совсем не «еще одним иерархическим неотесанным оракулом».

«В основе PageRank лежит идея о том, что мы можем оценить информационную значимость веб-страницы на основе тех веб-страниц, которые делают на нее ссылки, — объясняет Брин. — Мы превратили весь Интернет в огромное уравнение, включающее сотни миллионов переменных, то есть алгоритмов PageRank для ранжирования всех веб-страниц, и миллиарды членов уравнения, то есть ссылок» {138} 138 Levy, In the Plex , p. 22. .

«Все построено на рекурсии, — говорит Брин о логике их поискового механизма. — Все происходит в большом круге» {139} 139 Levy, In the Plex , p. 22. . Истинная красота этого благотворного круга взаимодействия заключается в том, что он становился более эффективным по мере роста Всемирной паутины и количества страниц и ссылок в ней. Круг расширялся до бесконечности. Чем больше ссылок обрабатывал алгоритм, тем больше он собирал данных и тем точнее поисковая система могла определить релевантность страниц запросу.

«Поиск в Google вправду производил впечатление волшебства», — описывает Леви реакцию научного сообщества Стэнфорда на новую поисковую систему {140} 140 Levy, In the Plex , p. 32. . К 1998 г. поисковик Google уже обрабатывал до 10 000 запросов в день и захватил половину всего интернет-трафика в Стэнфорде. Начавшись как возможная докторская диссертация, этот проект, как и сама технология, превратился в механизм самоусиления, приобретя инерцию движения. «Что дальше? — начали спрашивать себя Брин и Пейдж в 1997 г. — Может, это реальное дело?» {141} 141 Levy, In the Plex , p. 33.

Рожденные в семьях университетских ученых, Брин и Пейдж также намеревались посвятить свою жизнь науке. Они хотели сделать «нечто значимое», способное изменить мир. Живи они в другие времена, могли бы, подобно Вэнивару Бушу и Дж. К. Р. Ликлайдеру, сделать карьеру в некоммерческих университетах и правительственных агентствах, работая на благо общества в качестве библиотекарей, занимаясь организацией информации в мире. Но это был Стэнфорд 1990-х, а не МIT 1940-х. И это означало, что им предстояло запускать Google как коммерческий стартап и становиться миллиардерами, а не электронными библиотекарями.

Сумев привлечь для начала $1 млн от венчурных инвесторов, в число которых входил и Джефф Безос, Пейдж и Брин в сентябре 1998 г. зарегистрировали компанию Google и начали собирать команду инженеров с целью превратить свой университетский проект в жизнеспособный коммерческий продукт. Но очень скоро им потребовалось еще больше капитала, чтобы инвестировать в инженеров и оборудование, а это неизбежно привело их в фонд KPCB Джона Дорра.

«На сколько, по-вашему, потянет ваш бизнес?» — спросил их Дорр, когда они встретились с ним в 1999 г.

«На десять миллиардов, — молниеносно отозвался Ларри Пейдж о «бизнесе», который на тот момент не только не приносил никакого дохода, но даже не обладал для этого вразумительной моделью. — Я имею в виду не рыночную капитализацию, а доходы».

От такого дерзкого ответа Пейджа Дорр, как пишет Стивен Леви, «едва не упал со стула» {142} 142 Levy, In the Plex , p. 73. . Тем не менее он согласился совместно с Майклом Морицем из фонда Sequoia Capital инвестировать в Google $25 млн в рамках привилегированных акций серии А. Но два года спустя после инвестирования, несмотря на то что Google утвердила себя в качестве ведущей поисковой системы в Интернете, обрабатывая 70 млн поисковых запросов в день, компания (теперь ею управлял «взрослый» генеральный директор Эрик Шмидт) так и не создала успешную бизнес-модель для того, чтобы зарабатывать на популярности своей бесплатной технологии.

Как и все, что касается Google, решение одновременно было совершенно очевидным (по крайней мере, если оглядываться назад) и в то же время неожиданным. И Брин, и Пейдж — очень гордившиеся своей оформленной в духе минималистской эстетики и быстро загружающейся домашней страницей Google — были противниками модели онлайновой рекламы, которую использовали порталы вроде Yahoo, перегружавшие веб-страницы баннерами по так называемой модели CPM (cost per mille) — стоимость рекламы в расчете на 1000 просмотров — и вставками на фоне загрузки основного сайта. Искомым решением стал запущенный в 2000 г. сервис Google AdWords, работающий по принципу «сделай сам» и позволяющий рекламодателям самим создавать объявления, которые привязываются к ключевым словам и демонстрируются на правой стороне страницы с результатами поиска. Таким образом, реклама была интегрирована в поиск, и Google, при всем своем технологическом блеске, стала компанией по продаже электронной рекламы.