Эндрю Ротштейн - Когда Англия вторглась в Советскую Россию

В действительности чешские части не сдали всего оружия. Значительное количество было удержано и спрятано в поездах. В Пензе филиал Национального совета «молчаливо одобрил» это [77] Beneš. Op. cit., p. 180, 197. .

4–5 апреля крупные силы японцев высадились во Владивостоке, что полностью изменило ситуацию. Началась интервенция, которую Масарик с нетерпением ожидал. Интервенция Японии стала важным условием для выступления чешского корпуса против большевиков. Начиная с этого времени, несмотря на продолжающиеся споры между англичанами, которые отстаивали свое предложение об использовании легиона в России, и французами, которые формально продолжали настаивать на его отправке во Францию, судьба легиона на ближайшее будущее была решена (имелось в виду выступление против большевиков).

8 апреля в Париже военные представители союзников, за исключением американских, одобрили документ, представленный британским штабом, фактически предусматривавший, что чехи составят часть будущих сил союзников в Сибири [78] Ullman R. Op. cit., p. 154. Цитируются протокольные записи из национальных архивов США. . 13 апреля на секретном военном совете, созванном офицерами первой чешской дивизии, было решено не сдавать оружие и, если понадобится, пробиваться на восток «любыми средствами, не вступая в переговоры». Это решение держалось в тайне от солдат [79] Beneš. Op. cit., p. 197. Совещание происходило в Кирсанове, в 100 милях на восток от Тамбова. . Оно являлось логическим завершением планов союзников.

15 апреля Локкарт телеграфировал из Москвы, что, согласно сообщению вице-президента филиала Чехословацкого Национального совета, 60 000 человек, находящихся в данное время в Омске, могут быть задержаны советскими властями, «если союзники предпримут действия на Дальнем Востоке». По этой же причине маршрут корпуса будет изменен. Он направится в Архангельск. 17 апреля, еще до получения телеграммы Локкарта, военный кабинет обсуждал вопрос об использовании чехословацкого корпуса. Бальфур отметил, что этот вопрос нужно решать исходя из «общей обстановки в России и принимая во внимание широкую интервенцию союзников в Россию через Сибирь». По его мнению, следовало убедить советские власти разрешить чехам проследовать в Архангельск или Мурманск, «с тем чтобы не допустить вторженияв Россию вооруженных сил центральных держав». Свое предложение именно в этой формулировке Бальфур был уполномочен изложить в телеграмме Локкарту. (Заслуживает внимания то, что чешские официальные лица в Москве обратились к Локкарту со сходными предложениями.) Два дня спустя у начальника имперского генерального штаба возникли возражения против такой формулировки. Он предпочел бы просить Советское правительство «помочь чехам эвакуироватьсяво Францию через Мурманск или Архангельск». Тем не менее 20 апреля телеграмма была послана Локкарту в первоначальной формулировке [80] F.O. 371, vol. 3323. .

Понятно, почему предложение начальника имперского генштаба не было принято. Советское правительство, как и британское, очень хорошо знало, что в Архангельске нет условий для размещения чехов, нет морского транспорта для перевозки во Францию. Вот почему в ответ на настоятельные просьбы союзников о принятии их предложения советские власти месяц спустя потребовали гарантий, что чехи будут приняты на борт судна тотчас по прибытии. Хитрый ход британских властей не смог ввести в заблуждение Советское правительство [81] F.O. 371, vol. 3323, телеграмма Локкарта 18 мая 1918 года. .

Однако формулировка телеграммы Бальфура от 20 апреля о том, что чехов следует перебросить в Северную Россию для борьбы с «агрессией» и «интригами» Германии в Архангельске, Мурманске, была столь же неубедительна, поскольку на севере страны не было свидетельств ни «агрессии», ни «интриг» со стороны немцев, находившихся на расстоянии сотен миль. Что же касается высадки союзников во Владивостоке, то Советское правительство уже осудило ее как «агрессию», а помощь союзников Семенову — как «интригу».

Бальфур несколькими днями позже в одном из документов выдал истинную цель инициативы по переброске чехов в Архангельск. Когда начальник имперского генштаба представил бумагу, в которой докладывал, что согласен с перемещением чехов в Архангельск и хотел бы знать, сколько солдат туда прибудет, какой потребуется транспорт и будут ли погружены на корабль орудия и лошади или только люди, министр иностранных дел сделал на ней следующую запись, в которой чувствуется плохо скрытое раздражение: «Эти вопросы совершенно неуместны в связи с уже принятым решением о том, что чехи должны охранять подступы как к Мурманску, так и к Архангельску. О погрузке на суда вопрос не стоял» (курсив мой. — Э. Р.) [82] Ibid., начальник военной разведки генералу Спайерсу, 25 апреля 1918 года. .