Роджер Бутл - Траблы с Европой. Почему Евросоюз не работает, как его реформировать и чем его заменить

Такое впечатление, что все это приведет к одному из двух исходов: шотландским парламентариям в Палате общин запретят голосовать по чисто английским вопросам; или будет решено сформировать отдельный парламент для Англии, а то и даже ряд отдельных региональных парламентов. А Вестминстеру оставят полномочия в вопросах, касающихся всей Великобритании в целом, таких, например, как оборона, международные отношения и охрана окружающей среды.

Пока преждевременно судить, во что все это выльется, но второй вариант можно было бы рассматривать как шаблон для будущей эволюции самого Евросоюза, иными словами, как идею предоставить значительную автономию его составным частям, притом что институты федеративного уровня сосредоточатся на вопросах, которые как раз и должны решаться именно на этом уровне.

Именно на страже этого и должен стоять принцип субсидиарности. Но, как я уже отмечал в главе 3, это идет абсолютно вразрез с господствующим в Евросоюзе духом, а в основе его – тяга к централизованному контролю и гармонизации всего и вся. И потому, что бы там ни толковали лидеры ЕС про субсидиарность, на деле Евросоюз практикует нечто прямо противоположное этому принципу.

Предположим, однако, что Евросоюз все же преобразует сам себя в федералистское государство в рамках той же логики, какая предложена выше для решения проблемы Великобритании. Но в таком случае возникает вопрос, смогут ли ныне существующие государства – члены Евросоюза сохранить за собой вообще хоть какую-нибудь полезную роль?

Возьмем в качестве примера Великобританию. У Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии уже имеются свои наделенные определенным кругом полномочий правительства. Теперь предположим, что и Англия будет разделена на ряд административных регионов каждый со своим правительством, и Лондон безусловно станет одним из таковых. Далее сделаем предположение, что полномочия в таких сферах, как оборона, международные отношения и сбережение окружающей среды, будут переданы на уровень Евросоюза. Так что же, скажите на милость, останется в сфере компетенции британского парламента и британского правительства? И к чему тогда будет само государство под названием Великобритания? Не так уж трудно представить, что оно будет целиком и полностью расформировано.

Аналогичные события могут произойти и в других странах: Италия распадется на отдельные области и снова будет походить на лоскутное одеяло из множества мелких образований, как показано на рис. 5.1. Разделится на составляющие и Германия, возможно, примерно по тем же границам, какие разделяли государства, существовавшие до объединения Германии в 1870 г. В Испании такие области, как Каталония, Андалузия, Галисия и Страна басков, отделятся от Кастилии, ну, а Бельгия, как уже говорилось, расколется на фламандскоговорящий север и франкоговорящий юг.

Франция, если судить в первом приближении, должно быть, устоит перед тенденцией к распаду, поскольку существует в виде единого государства вот уже несколько столетий и на поверхностный взгляд выглядит вполне сплоченной. Но при этом сепаратистские движения имеются на Корсике, в Бретани и во Французской (Северной) Стране басков. Не требуется много воображения, чтобы представить себе Нормандию в виде мини-государства под общеевропейским зонтиком. А тем временем альпийские районы на юго-востоке Франции могли бы пойти на объединение с северо-западными районами Италией, возродив старинные связи, существовавшие в свое время в Герцогстве Савойском.

Аналогичному разделению могли бы подвергнуться и другие страны. И вероятно даже возрождение былых европейских городов-государств. Я уже упоминал Лондон как возможного кандидата на эту участь, но вот вам еще: Берлин, Мюнхен, Париж, Мадрид, Рим, Милан, Венеция и еще много-много других.

Воспримете ли вы это как ночной кошмар или как сбывшуюся мечту, зависит, надо полагать, от вашей позиции по главнейшим вопросам идентичности, которые составляют подоплеку проблем, рассматриваемых в этой книге. Для тех, кто ощущает свою глубокую европейскость, вышеупомянутая перспектива может выглядеть весьма привлекательно. Для многих людей, кто ставит превыше всего свою принадлежность (лояльность) к региону, а не к стране, как это повсеместно принято в Италии, перспектива эта также будет соблазнительной. Но это будет подлинное бедствие для тех, кто верит в национальное государство, или по крайней мере в свое национальное государство, или, как в случае с Великобританией, в свое четырехнациональное государство.