Валерий Шамбаров: «Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

А на Украине власть захватили националисты Центральной Рады. Провозгласили сперва автономию, а потом и независимость от России. Причем независимость предполагалась не только политическая, но и духовная. Часть местных священников решила подстроиться к новой власти, другие и сами заразились национализмом. Взяли курс на «украинизацию» Церкви. Возглавили движение архиепископ Алексий (Дородницын), епископ Евгений (Краснокутский), протоиерей Василий Липковский. В августе 1917 года, в разгар «свобод» Керенского, им подыграл и Синод Русской Церкви. Дал согласие на использование украинского языка в проповедях и в приходских школах [117, с. 335]

Но националистам этого было мало. Они рвались к автокефалии, начали подготовку к Всеукраинскому Собору. Была создана Временная церковная рада (совет), фактически руководил ею комиссар Центральной Рады Карпинский. Первое, что он сделал – запретил поминать на службах российскую власть и русское воинство. Самостийники принялись рассылать своих представителей по Украине, захватывать храмы, смещать священников, сохранявших единство с Русской Православной Церковью. Но собственного духовенства у них не хватало, и миряне стали коллективно избирать и даже «рукополагать» священников, епископов. Сами националисты были революционерами, социалистами, поэтому в их «церкви» вовсю торжествовало обновленчество. Вводилось богослужение на украинском языке, оно упрощалось. Священникам разрешалось ходить и служить в мирской одежде [58].

Они прислали делегатов и в Москву на Поместный Собор, и Патриарх Тихон с соборным советом благословили созыв Всеукраинского Собора, с одним лишь условием – чтобы он проводился на канонических основаниях. Но стала доходить информация обо всех безобразиях на Украине, вызовы и приглашения в Москву архиепископ Алексий (Дородницын) откровенно игнорировал. Тогда Патриарх и Синод запретили его в служении. Хотя ему уже было плевать на Русскую Церковь. 7 января 1918 года в Киеве открылся Всеукраинский Собор и объявил, что местная «церковь» будет добиваться автокефалии.

Но и законопроекты о правовом статусе Православной Церкви в России, которые самозабвенно разрабатывали либеральные православные профессора и воодушевленно принимал Поместный Собор, оказались ничего не значащими бумажками. Сразу после Октябрьского переворота, когда под Петроградом большевики вели бои с казаками Краснова, в Царском Селе протоиерей Иоанн Кочуров устроил Крестный Ход с молитвами о прекращении междоусобной брани. Красногвардейцы жестоко избили и расстреляли его. В январе 1918 года по приказу наркома общественного призрения Александры Коллонтай вооруженный отряд пытался захватить Александро-Невскую лавру. При этом был смертельно ранен протоиерей Петр Скипетров, вышедший увещевать насильников.

19 января, в свой день рождения, Патриарх Тихон предал анафеме «безумцев», которые «гонения воздвигли на истину Христову», сеют семена «ненависти и братоубийственной брани». Собор одобрил этот документ, принял воззвание к православным объединяться для защиты святынь. Но 23 января последовал новый удар. Ленинское правительство опубликовало собственный закон о «правовом статусе» – «Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви». Провозглашалась «свобода совести», запрещались «преимущества и привилегии» каких-либо вероисповеданий. Религиозные общества вообще лишались юридического лица, их имущество признавалось «народным достоянием». Христианское воспитание детей возбранялось. Впрочем, разве не адекватным воздаянием это выглядело? Права Церкви, ее имущество и богатства даровали и обеспечивали Русские Цари. Но ведь она сама предала Царя, отвергла собственного защитника!

Собор пробовал протестовать против ленинского декрета. Принял постановление и обращение к православным людям. Отмечал, что под видом свободы совести осуществляется «полное насилие над совестью верующих». Однако новая власть не обратила внимания на такие протесты. Продолжались эксцессы вокруг храмов и монастырей, убийства священнослужителей. Митрополит Киевский Владимир (Богоявленский) имел в Церкви очень высокий авторитет, ранее он возглавлял кафедры в Москве и Петрограде. Причем до революции он числился среди оппозиционных, «прогрессивных» архиереев. 4 марта именно он вынес из Синода кресло Царя. Но теперь он в полной мере столкнулся с плодами переворота. В Киеве бушевали «автокефальники», захватывая храмы. А монахи заразились «революционным духом», начали создавать свои советы и «самоуправляемые коммуны». Когда Киев заняли большевики, эти монахи нажаловались красногвардейцам на «контрреволюцию» митрополита (то есть его усилия удержать порядок). Он был зверски умерщвлен.