Михаил Полищук: Поцелованные Одессой

Неповторимый колорит Одессы, отличавший её от городов и традиционных весей России, не только и не столько во внешнем облике, впечатлявшем её посетителей, сколько в чём-то более глубинном, существенном – в том, что она являлась «плавильным котлом» (melting pot), в котором многочисленные этнические группы населения «переплавлялись» в специфическую общность, идентифицирующую себя с «гением места» (Genius loci), запечатлённом в слове «одессит».

Рождённый в Одессе грек, болгарин, еврей, русский, украинец, итальянец, француз и т. д. мог произнести с таким же чувством достоинства: «Я одессит !». как рождённый в Америке немец, англичанин, итальянец, ирландец и т. п. с гордостью произносит « Я американец !» …

В этот день или, возможно, вечер, в зале пивной Гамбринуса, удостоившегося со временем чести быть запечатлённым в романтической повести Куприна, всё те же завсегдатаи – « немцы, мастеровые, моряки, портовые рабочие. Из “интеллигенции” два-три пьяненьких журналиста, артисты, не получившие жалованья, и суфлёры, потерявшие голос » ( А. Дерибас ). На сей раз шуму и громких разговоров было гораздо больше. Играли в домино и шашки. Вместо денег играют на «самолюбие». Но самолюбие задевалось сильно, и горе было победителю. Пахло пивом и табаком… Неожиданно по залу проносится взбудоражившая присутствовавших весть – Франция объявила войну Германии.

Хозяин заведения немец Николаи приказывает по этому поводу прикатить свежий бочонок пива – и сам разливает его по кружкам и разносит его посетителям без всякой оплаты. Находящиеся в зале немцы вскакивают и дружно хором запевают «Die Wacht am Khein».

Среди публики затесался француз-сапожник Сирьяк, предпочитавший пить вино в погребе Коре, а пиво – именно у Николаи. По убеждению – он истый якобинец, который ненавидит Наполеона III, не стыдясь его ругать как в присутствии французов, так и немцев. Но услыхав, как после пропетого гимна Германии немцы провозглашают тост во здравие кайзера «Hoch» Вильгельму, он тут же почувствовал себя французом и в патриотическом угаре возглашает «Vive Г Empereur!»

« И французы, и немцы, живя в Одессе далеко от своей родины и потеряв с ней всякую деловую связь, сохранили в себе беззаветную любовь к ней. И в пивной Николаи, и в павильоне Годфруа бились их сердца и волновались их груди в унисон с грудью и сердцем Франции и Германии » ( Александр Дерибас. Старая Одесса…).

Удивительная вещь – в плавильном котле Одессы, превращаясь в одессита, ты не теряешь лояльности к своей исторической родине, к культуре своих предков:

• грек продолжает чувствовать себя греком, активно интересуясь жизнью на исторической родине, принимая активное участие в греческой «Филики́ этери́я» – ( греч. Φιλική Εταιρεία) – тайном «Обществе друзей» Греции;

• болгарин остаётся болгарином, разделяя чувства патриотизма к своей исторической родине с проживавшим в Одессе Христо Ботевым, болгарским национальным героем, революционером, поэтом и публицистом;

• поляк продолжает испытывать национальную гордость, встречая на улицах города находящегося здесь в ссылке своего земляка – поэта Адама Мицкевича.

Заметим – и это никого не смущало. Никому не приходило в голову ставить под сомнение их лояльность и патриотизм, который они испытывали к своей малой родине под названием Одесса.

Патриотизм этот, случалось, приходилось доказывать кулаками и не только:

« Однажды в казино встретились два итальянских матроса – один проживавший постоянно в Одессе, другой – только что прибывший из Италии. Одессит стал восхвалять “своё море”, назвав его прекрасным ( Bello ) . На что приезжий итальянец позволил себе шутку – “Оно чёрное” ( Nero )» ( А. Дерибас ).

Завязавшаяся перепалка закончилась тем, что оба итальянца в патриотическом раже, вынув ножи, вступили в драку и искровавили один другого.

Принадлежность к нарождающемуся «племени одесситов» предполагает наличие определённых качеств, приобретаемых ими « от самой Одессы, которая в исключительно благоприятных условиях, как царица Чёрного моря, открывает у себя широко гостеприимный доступ людям всех стран, всех национальностей и всех родов деятельности – торговой и духовной – и, сближая этих разных людей между собою, обвивает их воздухом общечеловечности » ( Александр Дерибас. Старая Одесса. Первое издание – 1913 год).