Любовь Сушко - Дар Демиурга. Поэзия Игоря Царева. Уроки лирики

Были и Блок и Бальмонт

И все титулы, звания, награды перед истинными творцами – ничто. Мир не прекратит своего существования, пока мы помним об А. Блоке. И у нас всегда есть возможность вернуться в серебряный век русской поэзии, пока традиции Блока не нарушаются, пока его творчество остается главным мерилом Поэзии.

Об этом я думала, когда пыталась определить и традицию, и новизну в творчестве Игоря Царева.

То, что серебряный век в его творчестве – точка отсчета – сомнения не было – стихотворение «Когда в Елабужской глуши», прозвучавшие за несколько дней до ухода, в тот момент, когда ему вручали литературную премию – яркое тому свидетельство. Стихотворения, обращенные к Волошину и самому Северянину – свидетельствуют о том же. И все-таки начать анализ в контексте стихотворений о серебряном веке хочется со «Старой Незнакомки», потрясшей многих, из тех, кто открыл этот текст в разное время. Вот та точка отсчета, где становится ясно – Игорь Царев вышел оттуда, это его стихия, его начало.

И словно бы ясная подсказка, одна из последних рецензий 30 марта, а Игорь отвечал всем нам в последний раз 1 апреля, больше я его реплик не видела. Рецензия о том же самом, о чем я все время думаю

Рецензия на «C высоты своего этажа» (Игорь Царев)

а я-то наивно полагал, что канул в Лету серебряный век, читая вас, понимаю, как заблуждался. приятное открытие!

Борис Виноградов 30.03.2013 12:14

:) Значит, заходите еще

Игорь Царев 01.04.2013 16:32

То, что серебряный век не канул в Лету, а продолжил свое существование – это было очевидно многим.

Творчество Игоря Царева находится где-то в промежуточном этапе между символизмом А. Блока и акмеизмом Николая Гумилева. Для обоих поэтов А. Блок остался мерилом того высшего напряжения духа, но наступали иные времена, и тот и другой стремились к предельной яркости и стиля, и смысла – от всей таинственности и усложнённой, многослойности метафор символизма нужно было вернуться к простоте и прозрачности текста.

И это им в равной мере удалось, с той лишь разницей, что Н. Гумилеву прожить пришлось до обидного мало, он только приступил к творению этой прозрачной гармонии, так чаровавшей многих. Но и для того, и для другого творчество А. Блока осталось путеводной звездой, потому что представить серебряный век без него было невозможно.

А потому знаковым стихотворением для Игоря Царева стала «Старая Незнакомка» Эпиграф здесь из той «Незнакомки», легенды о которой будоражат наши умы до сих пор.

В воспоминаниях поэтов серебряного века все время мелькает эпизод, как впервые появился А. Блок на башне В. Иванова, и долго был не замечен знаменитыми поэтами, а потом на рассвете уже изрядно выпивший К. Бальмонт, издеваясь над новичком, попросил его тоже что-нибудь почитать. И он прочитал «Незнакомку», кто-то говорил, что читал он ее еще пять раз, кто-то утверждал, что семь. Но стихотворение так потрясло мэтров, что снисходительная усмешка исчезла с их лиц и никогда больше не появлялась. Они были зачарованы именно этим текстом, который навсегда оставался для Блока знаковым. Над тайнами его бьются литературоведы до сих пор, а А. Блок только загадочно улыбается, взирая на все наши усилия.

И трудно представить мне современного поэта, который сегодня бы решился написать что-то по мотивам этого шедевра, ставшего символом эпохи, а вот Игорь Царев решился, да еще в ключе прозрачности и невероятной ясности акмеизма, удачно избегая туманов и обманов символизма, что само по себе непростая задача. Это еще и рискованно, потому что исчезает тайна, на которой и держится сюжет текста. Ведь там мы так и не понимаем до конца, была ли женщина, реальна она или только призрак, только воспоминание о первой любви. И скорее всего, это «только первая снится любовь». А как же в другой системе передать то невероятное состояние и чувства, и тайну, и портрет прекрасной женщины? Кажется, что все усилия поэта обречены на провал. Но не торопитесь выносить приговор. Загляните в текст.

Старая незнакомка

Дыша духами и туманами…

А. Блок