Ирина Соловьёва - В потоке творчества - путешествия и подвижничество. Терентiй Травнiкъ в статьях, письмах и дневниках. Книга четвёртая

На севере от Москвы среди небогатых купцов и зажиточных мещан были также популярны полукаменные строения. Первый этаж такой жилья или полуподвал выполнялся из камня, второй этаж – из дерева. Купцы первых поколений, несмотря на богатое внутреннее убранство дома, продолжали сохранять крестьянский уклад, жили в скромных задних комнатах и много времени проводили на большой кухне. В конце XIX века в купеческих домах появляются специализированные комнаты: кабинеты, библиотеки и т. д. Во многих городах России улицы назывались в честь купцов: в Томске Евграфовская, Большая и Малая Королевская, Дроздовская, Ереневская, в Енисейске в честь А. С. Баландина и т. д. 9 9 Источник: https://ru.wikipedia.org/wiki/Купечество

«Бываю здесь, но чаще проездом, – пишет Терентий, – но вот выпал случай познакомиться с городом поближе, даже пожить в нём, прославленном в известном полотне моего любимого Исаака Ильича Левитана». Итак, Плёс!

Городок этот, хоть и туристический, но жизнь здесь размеренная и тихая. Я бы сказала, старосветская, а это Травнику всегда нравилось. Местные жители за холмистую местность называют Плёс «Русской Швейцарией». Слышала, что так называют и Звенигород за все ту же, холмистую местность. Остановиться тут несложно, если не привередничать, поэтому в один из визитов поэт присмотрел дом, комнатку в нем, оно и «славно все вышло». Большинство плёсовских заведений открыты не постоянно, более того, они даже закрыты в заявленные на дверях часы работы. Видимо, они открыты для туристов, которые приплывают на теплоходах, которые летом тут каждый день останавливаются. Как приплывает теплоход, так сразу почти все торговые точки на набережной открываются, как из-под земли продавцы сувениров вырисовываются, распахиваются всевозможные палаточки с пирожками да блинчиками, а еще с пиццей и шаурмой.

Из дневника поэта-путешественника :

«Дом, в котором я решил остановиться очень колоритный, может именно поэтому мой выбор и пал на него – строение, вобравшее в себя дух всего столетия, который постепенно и развалил его. Описать то, что я встретил, войдя внутрь почти невозможно, да и не хотелось бы смущать этим хозяев, но то, что этот, окружавший меня социально-бытовой сланец вдохновлял меня к писательству, спору нет, ибо всё в нём присутствовало, вся патина местного значения предстала моему досужему до интересности взору: скрипучие с какой-то фальшивой прелестью ступени, пистонообразно хлопающие двери, потрясающий запах дерева, переходящий в сырость и наоборот, много-много тишины, мерно посапывающей в малопроветриваемых углах здания и конечно же… привидения.

В этом доме останавливался Терентий, когда приезжал в Плес.

Без этих созданий в старорусских городах никогда не обходится, но, откровенно говоря, только для тех, кто не на машине разъезжает с остановками, для перекуса, а по-настоящему, как краевед вбуривается и вписывается в местный колорит со всем вытекающим из него чудодейством.

В день приезда я позволил себе отдохнуть, а заодно и наметить план по изучению городка, чтоб с утра следующего дня приступить к осуществлению намеченного. Первым делом отправился в музей Исаака Левитана… Музей небольшой, как и полагается, устроен в доме, где жил сам живописец со своей возлюбленной Кувшинниковой и другом Степановым. На первом этаже галерея с этюдами мастера, на втором комнатки художников. Люблю я такие места посещать. Зайдешь, побродишь, и как будто в гостях у мастера побываешь… А почему бы и нет, конечно же, в гостях. Поговоришь, поблагодаришь, откланяешься и всё, делов-то!

В этот же день зашёл в Музей пейзажа. Любовался очень даже неплохими художественными фото и картинами местных мастеров.

Конечно же Плёс местечко удивительной красоты, где в любую погоду пребываешь в душевном равновесии, восхищаешься обозреваемым, слушаешь тишину с сурдопереводом в виде плеска волн. Видимо Плёс – это и есть плеск в тишине. А еще в Плёсе изумительная осень, обычно сухая с солнечными днями и дивными лунными повечериями. В такие дни хорошо подняться на Соборную гору и оттуда любоваться разноцветными заволжскими далями, когда весь город тонет в золоте заката, что я непременно каждый и раз делаю, когда бываю здесь».