Сергей Пилипенко - Книга о родах земных

Во всяком деле природного творения тел, как правило, преобладают те формы их сооружения, которые изначально подчинены гораздо меньшей силе оказанного сопротивления именно тех частиц, на базе которых и творятся те самые сооружения.

То есть, фактически, это обозначает только одно.

Что, чем меньше оказывает сопротивление всем своим внутренним составом участвующее в процессе построения сооружения вещество – тем больше округлость его форм, которая практически заканчивается на так называемом моменте оказания более сильного противодействия силе окружающего давления среды.

То есть, практически все так обозначенные геометрические формы природно образованных земных тел – есть, не что иное, как построенная графически линия сопротивления того или иного вещества, которое участвовало в построении тела и подверглось оказанному на него давлению.

Если же в этом процессе принимают участие сразу несколько веществ, или несколько групп веществ, то и сама линия графического выражения, естественно, меняется, и, в целом, выражает так называемую многократно ломанную линию, исходя из самих параметрических особенностей тех самых веществ, которые в большей или меньшей форме и оказывают своё внутреннее сопротивление.

То есть, природа как бы вначале рисует схемы такого вида сопротивления, а уже затем на их основе строит сами молекулярные объединения.

Таким образом, форма так обозначенной нами головы – это не просто, так сказать, сам элемент, в целом, выраженного тела, а, целиком и полностью, выстроенная графическая линия оказанного сопротивления именно того вещества, которое создавало его самого.

Исходя из этого, можно сказать следующее.

Что, форма нашей головы по-настоящему является результатом своеобразного кальцинирования нашей земной среды, путем перенасыщения ее состава именно тем самым элементом.

А так, как его, так обозначенное радиоактивное сопротивление среде минимальное, то сами формы больше подвержены окружности, нежели чему-то другому.

В основе своей, примерно по тому же принципу сооружается природно конструкция и самого тела, хотя там и имеются некоторые дополнительного факторы воздействия.

Как видите, природа не творит формы из пустоты, а, целиком и полностью, подчиняется законам среды, или законам именно того пространства, что своеобразно ограничивает ее возможности в деле природного формирования такого рода сооружений.

Это только мы сами, как говорится, из своей головы можем что-то там придумать и воплотить в жизнь, при этом, не подчиняясь силе самой природы и только потому, что у нас всех имеется свой собственный ум, который мало подчиняется законам так обозначенного поверхностного образования и, в большей части, выступает, как некое метафизическое вещество.

Некая замысловатость форм, или их своеобразная оригинальность, обозначенные в том или ином природном сооружении – как раз и говорит о тех или иных свойствах участвующих в его построении веществ, а заодно, прямо указывает на всю сложность конструкции, что, само по себе, определяет саму сложность используемого в построении вещества.

Я думаю, что из всего того, о чем было сказано выше, вы всё-таки получили хотя бы самое малое, или поверхностное представление о том, как, на самом деле, творятся природные формы тех или иных видов животных существ, и именно какой процесс лежит в основе их выражения.

Это, можно сказать, так обозначенная природная начертательная геометрия, которую, как непосредственно науку, еще нужно изучать и изучать и, как говорится, доводить до совершенства уже составом своего ума.

Но, в то же самое время, в деле практически природного построения конструкции человеческого тела, или его натурального выражения, не всё так просто и однозначно, и не всегда сам процесс его молекулярного построения опирается только на то, о чем было сказано выше.

Есть и другие, и даже более значительные факторы оказания давления, одним из которых является непосредственно наш ум, или его представляющее природно вещество, а другим – наличие в среде величины силы, которая оказывает самое прямое воздействие на само молекулярное построение форм наших тел.

Так или иначе, но в этом вопросе нам еще долго предстоит по-своему разбираться, ибо он сам по себе очень сложный и, как говорится, с одного маху его не возьмешь.

А потому, вот так, можно сказать, по крупицам мы будет продвигаться дальше, пока, наконец, не дойдем до того самого момента, когда впереди останется только сама наука, заниматься которой будут именно те люди, которые и должны.