Андрей Завальня - Связь

Я часто думаю, что я не люблю людей. И также часто я думаю о том, что я люблю людей, и порой даже посторонних мне искренне жалко до слез. Наверное, это как-то зависит от самих людей, которые меня окружают, и от моего настроения. Все вчетвером мы ехали в одном купе в Минск. И мои компаньоны мне решительно не нравились. Поэтому я старался сделать все возможное, чтобы не вступать с ними в разговор. В закрытом помещении сделать это мне не удалось. А не нравились они мне по многим причинам. Анна, которая только что закончила вуз, была младше меня, из того поколения, которое делает селфи, выкладывает их в социальную сеть с какой-нибудь пафосной надписью: «А сегодня я мечтаю о море…». И под фотографией обязательно какая-нибудь песня, например группы «Океан Эльзы». Анна раздражала меня всем этим. Своим айфоном, своей молодежностью, своими социальными сетями.

Алеся раздражала меня тем, что говорила на белорусском языке. Нет-нет! Я ничего не имею против белорусского языка. Я люблю песни на этом языке, я нормально общаюсь с теми, кто говорит по-белорусски. Меня просто бесят люди, которые внезапно решили или вспомнили, что они белорусы, и теперь говорят исключительно на родной мове. И наслаждаются они не тем, что разговаривают на белорусском языке, а тем, что к ним подходят люди и говорят:

– Ого! Ты разговариваешь на белорусском языке! Ничего себе, это так круто!

Алеся просто упивалась этим вниманием! Она в прямом смысле слова тащилась от этого. Если вы у нее спросите, так ли это, она, конечно же, ответит, что нет, она просто любит родной язык. При этом, скажу вам по секрету, белорусскоязычные группы она не слушает. И если совсем по-честному, то разговаривает она скорее на трасянке, чем на белорусском. И тем не менее. Если бы она с самого детства говорила на этом языке, такой реакции у меня не было бы. А поскольку шесть лет назад она вспомнила, что она белоруска, я был раздражен.

И Демид. Демид раздражал только тем, что он есть. С виду он напоминал типичного ботаника: очки, стрижка под горшок. Но ботаником он не был. По разговору становилось понятно, что он социофоб и посторонних людей если и не боится, то старательно избегает, что как минимум наводит на вопрос: зачем его взяли на работу в компанию, где необходимо общаться с людьми? По дороге в Минск Демид рассказывает, что учился он на платном отделении, и случилось то, что в нашей стране, я думал, невозможно. Произошло то, что плата за обучение уменьшилась, и за счет этого ему выпала возможность, как и бюджетнику, пойти после вуза работать по распределению. И предложили ему работать (опять-таки, по словам Демида) на «Белоруснефть» под Речицей, в нефтеразведке. График работы: шесть дней в поле, шесть дней дома. Идеальный график, подумал я. Ужасный график, сказал он. Поэтому Демид и отказался. Вот такая разношерстная компания ехала в Минск. Нефтеразведчик, беларускамоўная, логист и фрезеровщик.

По приезду все мы, как и положено всем жителям периферии, посещающим столицу, первым делом отправились в «Макдональдс». У нас в Гомеле, конечно, есть бургерные и фастфуд. Но это все-таки «Макдональдс». Это тот манящий и недоступный момент радости и счастья, который мы в далекие девяностые годы в детстве не могли попробовать. Мы могли лишь видеть довольные лица детей в рекламных роликах по телевизору, которые наслаждаются «Хэппи Милом», в котором, помимо вкусностей, была еще и игрушка. Поэтому утро в столице мы начали с картошечки фри и бургеров. Позавтракав, мы отправились в центральное здание компании WeCum.

Главное здание, или главный офис компании WeCum, представляет собой десятиэтажное сооружение из стекла и бетона. Здание вошло в эксплуатацию в 2011 году. Помимо кабинетов, в центральном здании находятся: ЦПиО (центр продаж и обслуживания), магазин дорогого спиртного «Водка энд Водка» и кафе «Филис». Бизнес-ланч, все дела. То есть чувствуете? Да, чувствуете? Кусочек Европы в самом центре Европы!

Помимо нашей гомельской четверки, в этот же день устраивались сотрудники со всей страны, которые вместе с нами и составят группу обучаемых почти из тридцати человек.

Признаться по-честному, первые впечатления от офиса у меня были угнетающие. Я ждал своей очереди в отдел кадров для оформления документов и размышлял. Вот здесь ходят люди с улыбками на лицах, работают в бизнес-центре класса «А+» (самый лучший на тот момент, чуть ли не единственный офис такого класса в стране). И эти люди ни малейшего понятия не имеют о той грязи и нищете, которая творится в стране. Они не знают, что такое завод, что такое норма, что такое смена. Они работают, и они действительно ощущают, что работают в европейской компании. И это меня угнетало. Я думал, какого черта? А чем же я хуже? Почему я учился непонятно на кого, вместо того чтобы учиться на сотрудникасулыбкойналицеискофевруке? Где я оступился? Размышления прервала сотрудница отдела кадров, которая любезно пригласила в кабинет. Оформление трудовых отношений в европейскую компанию, в принципе, ничем не отличается от трудоустройства в любую компанию в стране. Все проходило размерено. Веселье внес Демид, который впоследствии получил прозвище Орел! Вместе с необходимым пакетом документов, в который входят аттестат, диплом об образовании, трудовая книжка, Демид привез с собой документ о распределении, который подтверждал, что следующие два года он должен проработать в компании «Белоруснефть». И с лицом знатока и мастера трудоустройства он передал документы сотруднику отдела кадров: