Сергей Ростовцев - О ПМЖ в Израиле и не только. Часть 1

– Что именно?

– Сами отлично знаете, что! Безобразие! Что же еще?

– Безобразие? – спрашиваю я с тревогой. – Как так?

– А что же? Или вы другого мнения?

Я смотрю на огромный нож за его голенищем и уже вижу среди памятников Георга, лежащего с перерезанным горлом. Лизу, конечно, нет: таков извечный идиотизм мужчин.

– Смотря как подойти, – дипломатически замечаю я. Мне не совсем понятно, почему Вацек давно не влез в окно к Георгу. Оно в нижнем этаже и открыто.

– Скоро все пойдет по-иному, – мрачно заявляет Вацек. – Прольется кровь. Виновные будут наказаны.

Я смотрю на него. У него длинные руки, он весь жилистый и, видимо, очень сильный. Я мог бы дать ему в подбородок коленом и, когда он взовьется, нанести удар в пах или, если он попытается бежать, подставить ему ногу и несколько раз хорошенько стукнуть головой о мостовую. Для начала этого хватит, – но что будет дальше?

– Вы его слышали? – спрашивает Вацек.

– Кого?

– Да вы же знаете! Его! Кого же еще! Есть только один такой, как он!

Я настораживаюсь. Но улица тиха. Кто-то бесшумно потянул раму и закрыл окно в комнате Георга.

– Кого это я должен был слушать? – спрашиваю я громко, стараясь выиграть время и подать знак, чтобы Лиза смылась в сад.

– Да его! Фюрера! Адольфа Гитлера!

– Адольфа Гитлера? – повторяю я с облегчением. – Ах, этого!

– Как так этого? – вызывающе спрашивает Вацек. – Разве вы не за него?

– Конечно, за! Особенно сейчас! Вы даже представить себе не можете, до какой степени я за!

– А почему же вы тогда его не слушали?»

Э.М.Ремарк. Черный обелиск.

Неужели мне это действительно услышалось в словах активиста партии «Вперед»? Шарон фюрер? Стареющий и дряхлеющий генерал, любящий до умопомрачения армейскую тушенку – фюрер?

«Фашизм опирается на массовую тоталитарную политическую партию (приходя к власти, она становится государственно-монопольной организацией) и непререкаемый авторитет „вождя“, „фюрера“»

Ну ладно, думаю я себе, а вождь каких-нибудь ирокезов, он что, тоже фашист? Но вождь ирокезов не находится при капитализме, на той же экономической формации, что и демократия. Соответственно он не имеет тех инструментов власти, которые делают такими опасными современных фюреров. Но каждый народ имеет то правительство, которого достоин, и если народ хочет вместо премьера «Папу» почему нет? Лишь бы он не был агрессивен и не подавлял возможности других предложить народу другой путь.

«В условиях слабости демократических институтов сохраняется возможность развития движений фашистского типа и превращения фашизма в серьезную угрозу.»

Тут хотелось бы заметить, что фашизм такую слабость «демократических институтов» организовывает сам. Несколько примеров, несколько расшифровывающих то, что уже перечислено в ответе на форуме (см. выше):

А) Так, в сентябре 2000 года проходил центр партии Ликуд, на котором наиболее популярный в Ликуде политик, Биньямин Нетаниягу сообщил, что возглавляющий на тот момент Ликуд, Ариэль Шарон, собирается оставить партию и объявить досрочные выборы. Для того чтобы этого не произошло, Нетаниягу, предложил провести праймериз в партии, чтобы в случае таких действий А. Шарона партия могла немедленно включиться в предвыборную гонку с уже избранным председателем. Шарон добился, чтобы праймериз Ликуда не проводились, дав обязательство не покидать партию. Таким образом, прогноз Нетаниягу полностью оправдался и Шарон, нарушив свое обязательство, поставил Ликуд на грань развала. Многие политические деятели, посчитав, что у Ликуда недостаточно времени для реорганизации и победы перешли в другие партии. Таким образом, возможности избирателя для выражения своих интересов через парламент, Шарон резко сократил, а значит, ослабил демократический институт выборов.

Б) Так, соратник Шарона по правительству, Шимон Перес поучаствовав в праймериз партии Авода. Он вывел из праймериз Эхуда Барака и Резко сократил шансы других, относительно умеренных кандидатов. Когда он проиграл праймериз Перецу, он оставил партию Авода и присоединился к Шарону.

В) Объявив в Ликуде референдум, по размежеванию (превратившемуся в геноцид), он (несмотря на обязательства выполнить решения референдума) игнорировал его решения. Победа в референдуме против Шарона сильно ослабила его противников, так как они израсходовали многие свои ресурсы – впустую.

Г). Сын Ариэля Шарона, Омри Шарон признал, что средства, добытые им на предвыборную компанию его отца, были добыты им уголовными преступлениями. Ариэль Шарон, ставший председателем Ликуда на уголовно добытые деньги, после этого признания своего сына и соратника по партии, полицейскому следствию – в отставку не подал.