Александр Брыксенков - Наше искусство

А между прочим тишина – это тоже музыка. Её, эту тишину обозначают в нотных записях специальными значками, определяющими время молчания. Вообще в нотах много значков и Барсуков долгое время недоумевал, как по этим странным значёчкам можно умудриться воспроизводить музыку.

Значки-то в виде букв он освоил очень рано благодаря газете «Правда», которую выписывал его отец. Там были разные интересные картинки и мальчику очень хотелось знать, что на них изображено. Очень скоро он научился сплачивать буквы в слова и узнавать, что это маршал Ворошилов принимает парад, что это товарищ Сталин осматривает строительство какала. С буквами всё было понятно. Но вот ноты – это была таинственная загадка.

Музыка – это увлечение

Отличница Сахарнова кроме портфеля носила с собой и папку с нотами. Она занималась в музыкальной школе по классу фортепьяно. Рассматривая ноты, что были в папке у Сахарновой, Лёшка Барсуков никак не мог понять, как по этим закорючкам, расположенным на пяти линейках, можно играть музыку. Так он этого не знал до семнадцати лет. А узнать хотел. В семнадцать лет он всё-таки сподобился постичь музыкальную грамоту. На заводе, где он работал токарем. завком организовал оркестр мандолинистов, в который немедленно записался Барсуков. И там он узнал, что всё очень просто, что всё очень ясно и точно. И стал исполнять разные музыкальные вещи сидя на вторых мандолинах На первых сидели девушки со своими гибкими пальчиками, а руки Барсукова, загрубевшие от общения с металлом были слишком грубы для извлечения шестнадцатых, а тем более – тридцать вторых.

Со временем оркестр, кроме народных мелодий, стал исполнять и классику. Глинка, Моцарт, Чайковский. Заводские мандолинисты под аккомпанемент гитар лихо наигрывали даже марш из «Кармен», что было явной наглостью, поскольку эта бравурная, напористая вещь многое теряла при исполнении её в мандолинном варианте. Классическая музыка Барсукову нравилась. И это было здорово, что в голове у работяги рядом с допусками и посадками соседствовали такие понятия как бемоли, глиссандо, диминуэндо.

С оперной музыкой Барсуков познакомился, когда учился в нахимовском училище. Рижский оперный театр шефствовал над юными морячками. Это шефство выражалось в том, что театр выделял училищу бесплатные билеты на галёрку. Первым оперным спектаклем для Барсукова стал «Князь Игорь». Опера потрясла мальчика. Гром большущего оркестра, хор, солисты, солнечное затмение, шествие воинов, попы с иконами, дикие пляски всё смешалось в единое величественное впечатление. С тех пор он стал заядлым любителем оперы. Уже в свои юношеские годы он просмотрел весь репертуар как Мариинки, так и Малого оперного театра. Некоторые оперы были им прослушены дважды, а то и трижды. Вскоре Барсуков приобщился и к симфонической музыке. Из всего сказанного видно, что ему очень повезло с возможностями обогащения своего внутреннего мира. Если бы не оркестр мандолинистов, если бы не шефство оперного театра, то скорее всего музыкальные пристрастия Барсукова не поднялись бы выше прослушиваний Киркорова и Орбакайте. Возможны ли такие счастливые случайности в современном мире. Барсуков считал, что невозможны. Хотя с помощью Интернета можно ознакомится с любой оперой с любой симфонией, но это чисто справочное знакомство. С живым восприятием музыки в театральном зале его даже и сравнивать не стоит.

Евгений Фёдорович Светланов говорил: «В мировой музыке есть сотни и даже тысячи прекрасных произведений. Для того, чтобы прослушать их не хватило бы нескольких человеческих жизней. Среди этих произведений есть и менее известные, но есть и хорошо знакомые, есть любимые произведения. Среди этих любимых произведений есть выдающиеся произведения. Среди выдающихся есть великие. А среди великих есть величайшие. Вот таким величайшим произведением и является Шестая симфония Чайковского.»

Конечно, Патетическая симфония это шедевр, особенно в исполнении Светланова. Что и говорить: Светланов – гигант. Все симфонии Чайковского, исполненные Светлановым – это недосягаемые вершины, особенно для западных дирижёров, которые вообще не чувствуют и наверное не понимают русскую музыку, исполняя её очень формально с упором на звуковые эффекты.

Евгений Фёдорович Светланов (19228—2002)