Валентин Сидак - Зарубки на гриппозной сопатке. Размышления о нашем недавнем прошлом…

Во-вторых, на сьезд в «пломбированном» вагоне (а если проще – в бронепоезде) вместе с Зиновьевым и Радеком прибыл Энвер-паша, бывший командующий турецкой армией, которая вошла в Баку в сентябре 1918 года.

Тысячи бакинцев организовали ему грандиозную встречу на вокзале и торжественно пронесли по городу. Он стал самым знаменитым гостем Бакинского съезда, звездой этого политического шоу, выражаясь современным языком. Сам факт его участия в конгрессе, не говоря уже о знаменитом выступлении, вызвали очень шумный скандал, который стал чуть ли не главным событием тех дней и вошел в историю съезда отдельной страницей.

В-третьих, кроме многочисленных делегаций из Азербайджана, Ирана, Турции, Туркестана (узбеки, киргизы, туркмены, казахи), Татарии, Башкирии, Армении, Грузии в работе съезда принимали участие представители Китая, Индии, Афганистана, горских народов Кавказа, а также арабы, евреи, таджики, корейцы, калмыки и др. 1009 делегатов съезда, по данным мандатной комиссии, были коммунистами, остальные – либо представителями других, сочувствующих партий и профсоюзов, либо беспартийными. Среди делегатов этого восточного форума было, между прочим, до полусотни женщин.

Далеко не все делегаты съезда разделяли идеи и лозунги, выдвинутые его главным организатором – Коминтерном. Как стало известно позднее, в числе делегатов было немало людей, в основном восточных революционеров-националистов, лишь приглядывающихся к коммунистическим лидерам и вскоре после съезда перешедших в другой лагерь. Представители народов Туркестана примкнули позднее к басмаческому движению, а некоторые даже возглавили его. Было также немало случайных людей, приехавших в Баку с самыми разными намерениями, в том числе в целях торговли и контрабанды.

Примечательно, что среди делегатов было немало известных в то время политических авантюристов, работавших на Востоке в интересах самых различных разведок. Среди них, по некоторым данным, был Джон Филби (отец легендарного советского разведчика Кима Филби), выдававший себя за араба, а также небезызвестный убийца германского посла Мирбаха чекист Яков Блюмкин ( псевдонимы «Исаев», «Макс», «Владимиров» – совсем как у любимого киногероя штандартенфюрера Штирлица —авт .), входивший в состав иранской делегации.

Открывал и приветствовал «первый, невиданный, неслыханный в мире съезд народов Востока» от имени «рабоче-крестьянского правительства красного Азербайджана» и Коминтерна Нариман Нариманов. Он заявил, что «седой Восток, первый давший миру понятие о нравственности и культуре, сегодня будет… лить слезы, говорить о горе, о тяжких ранах, нанесенных ему капиталом буржуазных стран», и выразил уверенность в том, что «ознакомившись с положением друг друга… народы Востока объединятся и… разорвут цепи этого капитала»…

Видный исследователь событий того периода У. Фостер писал: «Вскоре после конгресса Коминтерна, в сентябре 1920 года, состоялась конференция колониальных народов в Баку, в которой участвовали представители 37 народов. Конференция получила наименование съезда народов Востока. В числе 1891 делегата было 235 турок, 192 перса, 157 армян, 100 грузин, много китайцев, индийцев и представителей других народов. Принятые три важные резолюции выражали генеральную ленинскую линию в отношении к антиимпериалистской борьбе в колониальных странах. Был избран Совет из 47 человек, представлявших 20 различных национальностей, и издана газета „Народы Востока“. Созданный в 1921 году в Москве Университет народов Востока подготовил для колониальных народов тысячи политических руководителей. В январе 1922 года в Москве собрался I съезд трудящихся Дальнего Востока». ( 8 )

На что обратили особое внимание авторы большинства публикаций по теме конгресса? Прежде всего – на неприкрытые попытки Москвы усилить свое влияние в различных регионах традиционного распространения ислама. Об этом можно было судить заключить хотя бы по содержанию документа, подготовленному делегатами Съезда народов Востока. Он носил название «Проект шариата» и содержал 15 разъяснений шариатских положений, соответствующих коммунистической доктрине. Авторы этого документа явно пытались легитимизировать советскую власть на Кавказе, в Поволжье и в Средней Азии ссылкой на шариат, а также приспособить шариат к новым изменившимся условиям. В этой связи приведем еще одну ссылку – на сей раз небольшой пассаж из весьма содержательной и достаточно объективной статьи азербайджанского историка Солмаз Рустамовой-Тогиди.